Выбрать главу

На том и порешили с этим крайне важным вопросом. Риск, безусловно, есть — но мы сейчас сильны, а врагов на горизонте всё меньше.

Затем мы перешли к иным вопросам. Например мобильность армии. Дороги и и даже целые тракты строятся, выделены внушительные суммы на развитие конного и иного верхового направления развития войск. Но этого мало. Параллельно строятся новые храмы для связи с нашими передовыми городами и поселениями, присягнувшими на верность Империуму. Гексы захватываются, оружие куётся, ресурсы добываются, подземелья зачищаются, а поля возделываются. Да, в наиболее безопасных регионах полным ходом перешли к решению будущего продовольственного кризиса. Всё-таки рыбу в некоторые города и сёла доставить довольно сложно.

Отдельно в двух словах мы обсудили мою командировку. Что-то всё застопорилось у нас с этой Бухтой. Что-то там неладно. Уж лучше я своими глазами увижу и порешаю, чем сидеть и ждать у моря погоды. И порешив все свои генеральские дела — разошлись кто куда. У каждого умелась тысяча и одно дело, что не могли решиться без нас, командиров.

Храмовые благовония ударили в нос, приглушённый свет и золото-серебро заблестели на периферии зрения. Впереди была стена с аркой, и для того, чтобы она превратилась в портал, требовалось немного магии и щепотка веры.

— Владыка! Куда вам открыть портал? — почтительно поклонилась жрица, хранящая здесь порядок.

Хорошая женщина. Трудолюбива, внимательна, заботлива и всеми любима. Одно из сокровищ в человеческом лице, найденное Роксаной за время её работы в «отделе кадров» тогда ещё скромного Варрикейна.

— Попробуй в Антверпен открыть портал, — предложил я ей, но, как и ожидалось, она не сумела.

— Простите, владыка, — вновь покачала головой Жрица и упала на колени.

Я перехватил её, не дав сломать лбом мраморный пол. Что за мания у них! И ведь кто-то эти все старомодные жесты разносит…

— Это не твоя вина. Что-то случилось с их храмом. Всё хорошо, занимайся своим делом, — я активировал одностороннее открытие портала, и марево засияло, приглашая меня в долгожданное путешествие.

Что-то я засиделся в Империуме. Где там моя кепка?

Смена артефактов и блокировка магии не остались незамеченными. Я сразу будто инвалидом стал. Всё, на что я мог рассчитывать сейчас, — это сила моего собственного тела, доспехов и оружия. Звёздные артефакты… Интересно, они тоже заблокированы?

Глаза скосились на иконку пространственного убежища, и, к моему счастью, она была доступна и активна. Но если меня спалят… Если меня найдут вражеские боги — лучше бы мне придумать что-то другое, а не пытаться спрятаться в собственном «домене». Если я всё правильно понимаю, то это пространство находится там же, где и домены богов. Было бы нежелательно раскрыть его местоположение врагам.

Но в любом случае. Мой меч при мне, моя обитель — тоже. Чего ещё ждать?

Шаг — и я проваливаюсь в марево сверкающего портала, а уже через мгновение моя нога ступает на шершавый пол моего храма, а в нос ударяет смрад пожарища. Уши мои слышат вдалеке крики, полные боли, улюлюканья и агонии. Хаос. Так звучит хаос.

Пригнувшись и пройдя под упавшей балкой, я обошёл полуразрушенное святилище и замер, глядя на распятую священнослужительницу. Мою жрицу, что отбыла сюда вместе со стражами и другими жителями Империума. Делегат мой воли.

— Вот суки… Лично казню, если найду вас, тварей. — сжал я от злости кулаки и осмотрелся.

Следы крови, разграбления и насилия. Кое-где стояли лужи — следы от прошедшего дождя. Сейчас небо было чистым, а значит, всё это случилось немного раньше. Скорее всего — не сегодня.

Стражников, что отправились сюда и носили герб Империума на одежде, я также заметил. И только по осколкам щита с разбитым гербом я понял, что это тоже мои люди.

Тяжело вздохнув и прикрыв глаза на их обезображенных и изувеченных лицах, я шагнул к просвету обрушенных стен и окинул взглядом ближайшие окрестности. Следы пожаров, грязь, вода и трупы. Много трупов. Нападавших я нигде не видел, но слышал их. Слышал отчётливо их улюлюканье и нечеловеческие голоса. Часть этих голосов я понимал. Ящеролюды… Как же они приводят в бешенство своей тупоголовостью и любовью к войне. Среди всех рас именно с ними я сражался чаще всего. И ведь разумные, редкие беженцы и отступившие, что соглашались на переговоры, тому свидетели. Они могут жить мирно! Они могут быть добрыми соседями. Но предпочитают войну. Видимо, они слишком надменны и считают себя вершиной пищевой цепи. Ох, я разобью эти жалкие заблуждения.