– Пионер всегда готов, – буркнул я. А что я не пионер – фэнтези-фей понятия не имеет. Буду считать, что право на красный галстук мне дали прохождение “Бесконечного лета” на все концовки и отсмотренный “Пищеблок”.
Орилеб оскалился – я поднял копьё выше. Ну нафиг, и это – улыбка? Такой рожей только запоры лечить. У него ещё и клыки, как у вампира.
– Чувствуется воспитание Максимуса, – хмыкнул король. – Смелый, упрямый, и не особо умный. Да и лицом на отца похож.
– Моего отца зовут Максим, – отозвался я, чувствуя глухое раздражение. Терпеть не могу бесцеремонность. А он ещё знает о происходящем гораздо больше меня, и всеми силами это показывает. Только в курс дела вводить не торопится. – Как и меня.
– Ложь! – прорычал Орилеб. – Я не приемлю лжи, мальчик. Но понимаю, что и тебе лгали всю жизнь. Твой отец, Максимус, дважды предатель. А если вспомнить, что он скрыл от трёхглазой суки своих детей – даже трижды. И ты по законам Системы теперь Икар. Имя выбрано, и так просто его не сменить. – Он хмыкнул. – Впрочем, кому-то даже не давали выбрать. Поверь, мальчик, Кровавый Король знает, о чём говорит.
– Я смотрю, тут все что-то знают: Система, ты, – отозвался я. – Одному мне ничего не понятно. Объяснишь, или ты тут просто поздороваться?
– А вот это уже от тебя зависит, – Орилеб махнул рукой – и у него за спиной из воздуха с белой вспышкой появилось кресло с высокой спинкой. Из панели быстрого доступа, что ли? Его крылья рассыпались серебряной пылью, и он уселся, сложив ногу на ногу. – Я предлагаю тебе, мальчик, не плясать под дудку Системы, а присоединиться ко мне. Зачем тебе проливать кровь за чужие долги? Ты ведь даже не понимаешь, где оказался и зачем?
– Так объясни мне, – я всё-таки опустил копьё. Глупо угрожать тому, кто спокойно сидит и агрессии не проявляет. – Ты правда думаешь, что я поверю случайному мужику?
– А кому ты поверишь, мальчик? Старой трёхглазой суке, которая притащила тебя сюда против воли? Притащила, чтобы убить тебя – об меня. Как десятки потомков предателей ранее – за грехи матерей и отцов.
Я напрягся. Система мне в самом деле дала статус потомка предателей. Что это значит – я понятия не имею. А он активно обвиняет отца. “Трижды предатель”. “Скрывал детей от Системы”. Даже если так – пофиг. Я верю, что у отца были причины так делать. Только он объегорился по полной, не рассказав правду нам с Леной. Поверить в такое сложно – ну так он мог и крылышки показать, и чёрную паутину кастануть. Блин…
Отец всю жизнь готовил нас – и никогда не говорил, к чему. Просто – к сферическому апокалипсису в вакууме.
Да, я сейчас серьёзно.
Мы выросли с твёрдой уверенностью, что наши умения пригодятся. Отец вечно пропадал по три-пять месяцев, возвращаясь ненадолго, только чтобы устроить нам с сестрой очередной сурвайвал-марафон.
Он поклялся нам, что не бандит и не какой-нибудь киллер, когда мы, ещё совсем мелкие, пытались узнать, чем он вообще занимается. С деньгами-то у нас проблем не было никогда. Мы не шиковали – но и нужды никогда не испытывали. И на наше обучение отец тратился ОЧЕНЬ щедро. Не на школы, конечно – на свои уроки выживания и нагиба.
Правда, и никакой конкретики про свою работу он так и не сказал – до сих пор. И теперь, возможно, никогда и не скажет.
Это смешно, но мы с Леной решили, что он шпион. Такой вот Джейсон Борн, только русский. С Бондом у него никогда ничего общего не было: ни костюмов, ни лоска. Зато были тяжеленный взгляд и в каждом жесте проступающая хищная натура.
Вариант со шпионом объяснял, откуда у отца его навыки, и объяснял, почему он всерьёз ждёт конца света. Точнее, мы про конец света придумали сами, он на эту тему только шутил. Сейчас это стало понятно особенно чётко. Мы с Леной думали, отец имеет доступ к информации с самого верха.
Сочинили сказку, и сами же поверили.
Думать сейчас, правда, нужно было совсем о другом. Орилеб сам сказал, что он – финальный босс. Местные Вергилий, Алдуин, Дахака и Кибердемон в одном лице. И этот факт игнорировать нельзя.
– А ты, весь такой добрый и пушистый – просто стенка, об которую все нечаянно убиваются, да? И ни в чём не виноват? Все сами спотыкаются, падают, а откуда двадцать ножевых и следы изнасилования – непонятно?
Король опять усмехнулся, и у меня по спине побежали мурашки. Не вставать снова в боевую стойку я себя заставил усилием воли. Ну, хоть не дёрнулся и спокойное лицо сохранил. Этому зверю нельзя показывать слабость. Пока что он меня хотя бы уважает.