— Выходит, это и не лекарства вовсе, а… зелья! — ахнула Ребекка. — Вы… Колдуньи?!
— Ага, только вот без нашей лавочки городку кирдык! В городе нельзя чувствовать, но все горожане ломятся к нам за зельями, тьфу ты, снадобьями! — говорила Красивая. — Глупый народец считает, что чувственность — зло, но сами идут к нам!
— Ох, не прикрыли бы нас, — тревожилась Средняя.
— Не переживай, сестра, — успокаивала Старая, — кто, что узнает, дык мы нужное зельице подсунем, и все как прежде!
Ребекка уже не знала радоваться ли тому, что сестры-знахарки — дочери покойного пастора — очутились лесными ведьмами, а не жестокими ханжами, или горевать.
Ребекка прислушалась к себе и почувствовала, как теплая волна спокойствия разлилась по груди.
Тело не обманешь — она в безопасности.
— Тогда, можно мне с вами посмотреть, как злость будет изготовляться?!
— Конечно, вафелька! — воскликнули сестры.
В котле уже полным ходом кипела вода — основа зелья. Именно в нее сестры и будут выражать свою злость.
Но как это будет происходить?!
Ребекка уселась удобнее, подперев подбородок руками.
— Так, сестрицы, у кого накопилось за последнюю неделю? — спросила Старая.
— У меня! — воскликнула Красивая. — Убивать готова!
— Хорошо! Средняя, тащи подушку с сухими листьями.
Средняя ушла, но быстро вернулась. Она приволокла откуда-то огромный мешок, в нем что-то хрустело. Ребекка предположила, что внутри осенние листья или высушенная трава. Старая схватила мешок и подошла к Красивой.
— Ну, что бей, да посильнее! — в ее глазах заиграли бесенята.
Красивая сняла фартук и скрутила свои длинные огненные локоны в узел на затылке, дабы не мешали. Она закрыла глаза и стала глубоко дышать. Затем медленно их открыла, и Ребекка увидела перед собой разъяренную обольстительную ведьму.
Красивая стала яростно стучать кулаками в мешок, пока из него доносились приглушённые звуки, словно где-то за закрытыми дверьми билась посуда.
На кухне стало жарко. Ребекка даже немного отсела в сторону, дабы волной чужой злости не пришибло. И вот удары Красивой становились все медленнее, мягче. Ее лицо расплывалось в довольной улыбке.
— Так, все, стоп! — Средняя регулировала жаркий процесс. — Нам нужна только злость, а не умиротворение вперемешку с негой!
Красивая тяжело дыша развалилась на лавке и схватила пол-литровую кружку. Через трубочку она с удовольствием протягивала яблочный лимонад.
Старая заглянула в мешок.
— Ух ты! Ты превратила листья в пудру!
— А что дальше? — любопытно спросила Ребекка.
— А дальше мы это отправим в котёл, — сказала Старая и стала высыпать содержимое в кипящую воду. — А теперь, главное, не мешать, но и не забывать. Злость долго варить нельзя: хата взорвется! Полчаса максимум!
Ребекка с недоумением глядела, как Старая высыпала бывшие листья в кипяток.
— Красивая передала свою злость листьям, она напитала их эмоцией, и теперь листья, то есть, пудра от них — переносчик! Она передаст злость кипящей воде, и та и превратится в ингредиент! — пояснила Средняя ничего не понявшей Ребекке.
Прошло около получаса.
— Вот она — выжимка злости! — с азартом воскликнула Старая. — Можно разливать по флаконам!
— А куда добавляется этот ингредиент? — спросила Ребекка.
— В зелья для быстрой славы, успеха и достижения целей, — отвечала Средняя. — Такие снадобья любят покупать мужчины.
— А что на них написано? Неужель так и пишите?!
— Не совсем, — поясняла Средняя. — Уже б давно на костре сожгли! Обычно пишем «элексир от лени» или «лекарство от сонливости».
— Ого! А переносчиком эмоции может быть только мешок с сухими листьями? — спросила Ребекка.
— Нет, что ты, — улыбнулась Средняя. — Все зависит от того, как ты выражаешь эмоции.
— Я, например, люблю дубасить подушку, я чувствую, что именно так мое тело максимально отдаёт эмоцию листьям. — объяснила Красивая.
— А я люблю давить что-нибудь, — делиласьСредняя.
— А у меня выражение злости целый обряд! — воскликнула Старая. — Мне необходимо максимально вжиться в роль, я ощущаю себя ведьмой, что готовит отравленное зелье! Я стою возле котла и тщательно мешаю его содержимое и громко зловеще хохочу.
— Что же тогда является переносчиком эмоции? — удивлённо спросила Ребекка.
— Ничего! — усмехнулась Красивая. — Старая выражает злость словами, своим поведением, это и есть переносчик! Но для того, чтобы передать его кипящей воде, надо..
— Засунуть меня в котёл! — перебила Старая и расхохоталась. — Суп из меня сварить!