— Угу, — пробормотала Таня.
Все подружки были разными, но это не мешало им общаться. Девчонки собирались в доме Даяны почти через день. Иногда они ходили на природу. В отдельные дни любили посидеть в ресторанчике. Подруги заходили туда днем, чтобы насладиться тишиной.
— Снимает он штаны, а там…
— Что? — с интересом спросила Даяна, продышав схватку.
— Слон!
— Чего? — басом рявкнула Таня. — Какой слон?
— С ушами, — продолжила Илона. — Татуировку он себе сделал, — сжалилась девушка над подругами.
— А ты что?
— А я за хобот его схватила и ржу.
— Кого?
— Слона.
— А он такой: «Как тебе?». А я ему говорю: «Слон норм, только скоро мамонтом станет».
— А слон чего, тьфу, то есть Вадик?
— Обиделся. Не сразу, конечно. Когда до дела дошло, то я никак собраться не могла. Мысли не о том были. Постоянно песня в голове играла: «Пусть мама услышит, пусть мама придет».
— И? — выдавила Даяна, посмеиваясь.
— Я себе лежу на животе. Он сзади пыхтит. Потом чувствую, что остановился. Думала, уже кончил. А он как вскочит! Выбежал из комнаты и дверью хлопнул.
— …
— Оказывается, я песню вслух пела. Представляете?
— Вот дает, — гоготала Таня, продолжая трудиться над поясницей Даяны.
— Ага. Он такой хоботом шарится в моей пещере, а вместо стонов ему долетает — «Скорей до земли я добраться хочу… к единственной маме на свете».
— Вот умора, — смеялась Даяна, хлопая Таню по руке.
Женщина была счастлива, что она не одна в этот момент. Девочки словно делили боль на три части, щедро забирая себе по куску. Да и врачиху Даяна пообещала отблагодарить, а значит, можно рассчитывать на человеческое обращение. Роддом хоть и считался лучшим, но стоило перестраховаться.
— Деточка, у тебя все хорошо? — спросила Алевтина Эдуардовна.
— Лучше всех! — бодро отрапортовала Даяна.
— Слышу, песни напеваешь. Решила вот зайти.
— Ой, там с песней такая история! — встрепенулась Даяна. Женщина почувствовала, как новая схватка готовится вцепиться ей в спину, поэтому поспешно добавила. — Потом расскажу.
— Хорошо. Отдохни пока. Тебе силы нужны.
Только за Алевтиной Эдуардовной закрылась дверь, как Даяна снова стала в левый дальний угол комнаты. Она повернула голову в сторону пустой кровати и обратилась к подруге: «Так вы уже помирились?». Илона не ответила. Тогда Даяна повторила фразу вслух, которую она только что прокручивала в голове.
— Ага. Сказал, что на лазер сходит.
— Зачем? — переспросила Таня.
— Слона своего сотрет.
— Странно, — произнесла Алевтина Эдуардовна. — Я думала там кто-то есть у нее.
Алевтина не могла понять, кто разговаривал в комнате Савиной. Она могла поклясться, что слышала несколько голосов. Погруженная в раздумья Алевтина вошла в свой кабинет. В ее голове все настойчивей звучали эти голоса, три разных, в одной комнате. Три голоса, где находится один человек. Как это возможно?
— Прислужник. Прием. Ты меня слышишь?
Алевтина Эдуардовна встрепенулась, словно отгоняя от себя наваждение. Она решила не думать больше о том, что слышала в палате, где лежит Савина. Нужно сосредоточиться на главном задании.
— Прислужник!
— Да, Господин.
— Слава углям! Я думал, ты уснул.
— Извините. Просто думал, кто будет следующей.
— Чего тут думать? Савина будет.
— Это та, что любит несуществующее больше, чем настоящее.
— Именно.
— Что сегодня произойдет? — равнодушно поинтересовался Рик. Он рассматривал в зеркале свое тело, к которому стал постепенно привыкать.
— Ничего не произойдет. Ты прикоснешься к ребенку, — терпеливо объяснил Владыка.
— Как он уйдет?
— Никак. Я не хочу, чтобы он уходил.
— Но…
— Я все знаю. Понимаешь, я хочу вселиться в проводника, — Хозяин понимал, что это звучит странно.
— Хозяин! Вы же не сможете управлять им!
— Да. Зато я смогу по-настоящему прочувствовать эту женщину.
— А как же миссия?
— Мы продолжим, но только позже. Я смогу освободиться, когда ребенок уйдет. Потом. Со временем.
— Это же лет семьдесят, — присвистнул Рик.
— Ерунда.
— А что делать мне?
— Можешь вернуться.
— Не знаю, — протянул Рик. — Мне кажется, у меня хорошо выходит… Понимаете?
— Нравится помогать людям?
— Да. Они такие интересные. Противоречивые. Непредсказуемые. Кроме того, здесь у меня неплохое положение.
— Согласен. Тебе доверяют. Что ж, оставайся пока, — смилостивился Владыка. — Помни, что мы не сможем общаться, пока я буду в младенце.