Качели медленно поплыли вперед, и Сара поднялась в воздух, паря вместе с Джейком. Он хихикнул, уперся пятками в землю, качели замерли, накренились. Сара вцепилась в него. Он закинул ее ноги себе за спину, и она чувствовала, как пульсирует в нем жизнь, как сильно вспыхнувшее желание. Одна большая теплая рука крепко прижала ее к себе, а другая держалась за веревку качелей. Сара чувствовала, как перекатываются мускулы его ног, когда качели раскачивались, и они взлетали все выше и выше, к луне, с сумасшедшей скоростью.
Сара прижималась к Джейку. Ветер раздувал рукава ее блузки, юбку, ласкал кожу. Биение сердца и головокружительное качание неба оживили и изменили воспоминания детства. Джейк оттолкнулся снова, выпрямив ноги и схватившись за веревки обеими руками. Когда откинулся назад, его голова едва не коснулась земли. Сара обрушилась на него, и тут, в невообразимом переплетении рук и ног, он поцеловал ее.
Сара почувствовала его гнев и невольную жалость, но затем голод смел все ее чувства, лишил дыхания. Его голод, ее голод — она не знала, да и какая разница.
Но внезапно вспыхнувшее сожаление увлекло мысли в темный тоннель, из которого она бежала с рыданиями много лет назад.
Нет. Не нужно думать. Окутанная жаром Джейка, его настойчивостью, она хотела все забыть.
Что-то о Николасе… Мысли поглотили, подчинили ее.
Глава четвертая
— Сара!
Грохот в ее голове заглушал голос Джейка. Губы шевелились, но он был далеко, в конце длинного тоннеля, и не имел значения. Безумие обрушилось на нее, как акула, разрывая на куски.
Нет, — прошептала она, вспоминая дни и ночи всепоглощающего отчаяния. Ее сын. Не мертв. Не мертв. Она боролась с нахлынувшими призраками.
Молодая женщина думала, что справилась с этим, что больше не будет вспоминать, — и вот опять. Слишком тяжело было позволить фантазиям овладеть собой и бросить снова в этот тоннель, из которого она уже вытащила себя один раз. Больше ей это не удастся.
Она сошла с ума, если позволила Джейку оставить здесь Николаса.
Сара? — резкий голос вернул ее к действительности.
Я хочу видеть Николаса.
Она прижала холодные ладони к пылающим щекам, пытаясь успокоиться.
Зачем? — Джейк не разжимал объятий.
Неважно!
Сара отбросила его руки, соскочила с качелей и, охваченная непреодолимым влечением, бросилась к крыльцу.
Ты с ума сошла? — Джейк схватил ее. — Ты не можешь вот так ворваться в комнату Николаса!
Сильные руки встряхнули ее.
Что подумает ребенок?
И, правда. Джейк прав. Она напугает Николаса.
Я должна его видеть, — настойчиво повторила Сара, уже не уверенная зачем, просто зная, что должна это сделать. Она тщетно пыталась вырваться из железной хватки рук Джейка.
Прекрасно, ты его увидишь. Только подожди минутку, хорошо?
В голосе Джейка появились странные скрипучие нотки, от которых мурашки бежали по коже.
Не обращайся со мной как с идиоткой.
Тогда не веди себя как идиотка!
Желтый свет фонаря над крыльцом освещал лицо Джейка. Она видела неохотное сочувствие — сочувствие, так же удивительное для него, как и для нее. Он заправил волосы ей за уши.
Гнев перешел в грусть. Прошлое умерло.
Сара, что с тобой? Ты ведешь себя как-то странно.
Джейк гладил шелковистые волосы, и ей хотелось рыдать от разочарования и умирающего гнева.
Мне нужно увидеть Николаса.
Как листья, кружащиеся и шепчущие на ветру, кружились и мысли Сары, размывая грань между реальностью и фантазиями.
О Господи, помоги мне! Верни моего сына!
Пальцы Джейка замерли, вцепившись в ее волосы. Молодая женщина почувствовала боль и приветствовала ее как преграду от большей боли старой потери.
Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Теплое дыхание овеяло ее лицо. Сара вырвалась.
Все бессмысленно. Я знаю, что ты лжешь мне. Не понимаю, правда, почему. Но знаю одно — ты здесь по какой-то причине, причина эта мне неизвестна.
Не желая видеть его лицо, она закрыла глаза руками.
Сара, подумай. Как это может быть?
Ветер унес его вздох.
Не знаю, — уныло ответила она.
Джейк покачал головой.
Сара, я даже не знал тебя. Ты не знаешь меня. Нет такой причины в мире, которая могла привести меня к твоему порогу.
Я не сошла с ума. Нет!
Сара обхватила себя руками. Может быть, все- таки она сошла с ума? Что заставило ее, пусть даже на мгновение, подумать, будто Николас может оказаться ее сыном? Ее сын умер, умер много лет назад. Госдепартамент прислал официальное извещение. Они, конечно, сожалеют, но факты есть факты.