Только я никогда не гналась за чем-то слишком эфемерным и несбыточным, в отличие от сестры, та всегда хотела жить красиво. И это у нее какое-то время выходило очень даже неплохо. Альбина даже помогла родителям взять новую квартиру в ипотеку, сама внесла первоначальный взнос и, пока была жива, помогала оплачивать. Отец долго не хотел оформлять квартиру и сам заем на себя, но Аля отказывалась, словно предчувствовала что-то.
О том, что у нее самой по документам тоже было жилье, я узнала уже позже — после ее смерти. Альбина часто не ночевала дома, иной раз не появляясь по несколько дней. Мы знали, что у нее был мужчина, с которым она нас не хотела знакомила, я предполагала, что тот был женат, а мама только руки заламывала от нетерпения и махала сестре в путь, надеясь, что та вскоре устроит свою жизнь и у Лики наконец-то появится папа.
Кто был настоящим отцом Анжелики, мы не знали, мне иногда казалось, что даже сама Аля ничего о нем не знала. Потому что во время беременности она сильно депрессовала, существенно сбавила свои траты и планку на потребности. Отчество дочери Аля дала то же, что и у нас с ней. По сути, так оно и было: наш с Альбиной папа стал для Лики скорее отцом, чем дедушкой. А Аля же уже через две недели после родов побежала в тренажерный зал восстанавливать свое тело.
— А кому я нужна, расплывшаяся от родов? — недовольно бухтела Альбина и в стопятьсотый раз начинала мне объяснять, как важна наша женская красота и что мы, пока молоды, должны пользоваться этим. — И деньги всегда вкладывай именно в себя в первую очередь, поняла? Поняла меня?
Тогда мне было четырнадцать, и да, я думала, что поняла ее. Потому, когда Аля на пятнадцатилетие подарила мне пластиковую карту, на которой уже были деньги, я пошла не на ресницы и ногти, а оплатила курс по продвижению в социальных сетях. Нет, меня не интересовала слава блогеров, мне уже тогда было интересно, как это все работало изнутри.
Да и не смотрела я в детстве диснеевские мультики так часто, как Лика, больше всего я любила рекламные ролики, а потому не принцы были в моей голове, ой, не принцы. И слова сестры «вкладывай в себя» я восприняла как «прокачивай мозги». Просто и логично.
В двадцать один, вдоволь пообщавшись со многими нынешними блогерами, я прекрасно понимала, что сестра жила за счет богатых мужчин и не видела в этом ничего дурного. Я старалась ее не осуждать, особенно сейчас, ведь о покойниках либо хорошо, либо никак, но все же ее жизненная позиция была мне не близка. Но несмотря на это Алю я безумно любила. Смотрела на нее и восхищалась. Ее красотой, ухоженностью, утонченностью и даже ее умением манипулировать всеми.
Я так не умела. Нет, в силу своей профессии я тоже могла манипулировать. Покупателями. Я отлично играла на их потребностях и желаниях, но все это легко получалось у меня только через экран смартфона. В личном же общении я терялась, начинала нести полную околесицу, да и вообще иногда слишком долго соображала. Например, как сегодня. Обращение генерального ко мне по имени настолько выбило меня из колеи, что я до сих пор толком не могла прийти в себя.
— Ну что? — спросила я, поймав взгляд Лики в зеркале заднего вида сразу после того, как заглушила мотор. — Ты подумала над своим поведением?
Дочь кивнула.
— Дашь мне поработать?
— Хочешь, я даже пару сторисов тебе наклепаю?
Я улыбнулась. Да, что-то у Лики было и от меня. Она еще в школу не пошла, но сторисы выкладывать уже умела. Жаль только, что чаще это были сторисы про нашу с Ликой коллекцию фарфоровых котиков и картинки диснеевских принцев, но моим подписчикам нравились и Ликины художества, они уже узнавали их по ее «почерку».
— Идет, — улыбнулась я.
Настроение к этому моменту приблизилось к отметке «У меня все безумно хорошо». Меня не уволили, да еще и практически дали выходной. Сегодня мне не придется, как всю последнюю неделю, не спать до середины ночи. Поработать можно уже сейчас, а потому я все же не удержалась и задала Лике очень важный вопрос:
— Так что там за котик был у Бестужева в кабинете?
Да, я тоже любила котиков.
Глава 3
— Мам, — тихо протянула Лика, появившись на пороге моей комнаты.
— М-м-м…
— Можно? — несмело спросила она перед тем, как зайти в комнату. И куда только подевался в этот момент ее бойкий нрав? Видимо, она до сих пор чувствовала себя виноватой. — Смотри, что я сделала.