– Ты действительно этого хочешь, Тери? – прошептал он, потершись щекой о ее волосы.
Никогда прежде Лео об этом не спрашивал. Никогда не сомневался в силе ее желания. Да и сейчас не было сомнения, лишь забота о ее чувствах, опасение, вызванное ее состоянием.
– Да, – ответила она, наслаждаясь его объятиями.
Какое это счастье – просто быть с ним рядом, положить голову ему на плечо, вдыхать его запах, знать, что он здесь, что он никуда не уйдет, всегда будет заботиться о ней!
– Не думай о Сирене, – хрипло пробормотал он. Она ничего для меня не значит. Когда она ворвалась сюда, я едва сдержался, чтобы не свернуть ей шею. Разозлился, потому что она вообразила, что сможет снова меня одурачить. Нет, милая, этому не бывать. Никогда. У нас все кончено. Как и у тебя с Уэйном.
– Ммм…
Тери вздохнула и повернула голову, чтобы поцеловать его в шею. Ей не хотелось говорить ни о его бывшей жене, ни о своем бывшем муже. Лео клянется, что Сирена не вернется в его жизнь, и, наверное, ему можно верить. Но дело не только в этом. Есть еще тени. Тени прошлого – и у него, и у нее. Ей нужен мужчина, на которого можно положиться. Ему нужна женщина, которая его не одурачит.
Пробежав пальцами по ее густым волосам, он откинул ее голову назад и прильнул к губам. В этом поцелуе не было ни ярости, ни хищной жажды – осторожно, нежно, одним касанием губ Лео впивал ее желание. Наконец, он со вздохом оторвался от губ Тери и прижал ее голову к своей груди.
– Ты удивительная женщина. И не думай, что я не ценю тебя как человека, – с жаром добавил он. Мне всегда нравилось быть с тобой рядом. И не только в постели.
Потому что раньше со мной было легко, подумала она. Но то время ушло.
– Я скучала по тебе, – призналась она.
– Я тоже. Каждый день я думал о вас. О тебе и ребенке.
Его ребенке…
– Я не слишком сильно тебя сжал? – спросил он, ослабляя объятия.
– Как твоя грудь – по-прежнему чувствительна?
Он заботится о ней…
Тери улыбнулась.
– Все нормально. Просто немного набухла. Кажется, она растет.
Лео улыбнулся в ответ, глаза его блеснули лукавым огоньком.
– Давай-ка посмотрим!
Медленными, дразнящими движениями он стянул с нее рубашку и лифчик и принялся обводить пальцами вокруг сосков, лаская и будоража, пока нежные холмики грудей не превратились в источники жидкого пламени, спешащего по жилам вниз, к сокровенному лону.
– Тери, какая ты красавица! – прошептал Лео, и в голосе его было столько тепла и любви, что Тери не могла больше сдерживать желание.
– Лео, я хочу тебя! Пожалуйста! Скорее!
Один взгляд – глаза в глаза – и слов больше не требовалось. Иной, куда более древний способ общения вступил в свои права. Торопливо сорвав с себя одежду, они рухнули на кровать. Тери обвила Лео ногами, и он вонзился в нее. Она выгнулась дугой, и в мозгу у нее зазвенело дикое языческое заклинание: «Мой! Мой! Мой!»
Это слово пело у нее в душе в такт его яростным толчкам. Гладя его ноги своими, она побуждала его ускорить ритм. Она вонзалась ногтями ему в спину в свирепой жажде, чтобы весь он, до последней клеточки, принадлежал ей, как и она ему.
Забылось все – и тени прошлого, и сомнения, и страхи перед будущим, – не осталось ничего, кроме всепоглощающего желания скрепить, запечатлеть в вечности союз тел и сердец.
Испытывал ли Лео то же самое, Тери не знала.
Но и после того, как оба они достигли вершины, он не вышел из нее – лишь перекатился на бок, чтобы не давить на нее своим телом. Скоро, очень скоро – куда скорее, чем в их прежние свидания, он снова напрягся, но теперь лег на спину и усадил ее на себя. Глаза его блистали счастьем и гордостью, когда он видел, как Тери достигает наслаждения, он помогал ей собственными движениями, вел ее все выше по тропе чувственного безумия, заново уча любить его, владеть им, наслаждаться его прикосновениями, ощущением его сильного, мускулистого тела, пока, наконец, все не растворилось в блаженном сиянии и она, обессиленная и счастливая, не рухнула ему на грудь.
Только теперь, чувствуя на разгоряченных губах нежные поцелуи Лео, Тери поняла истинный смысл затертого выражения «заниматься любовью». До сих пор они занимались лишь сексом, но то, что происходит между ними сейчас, – да, это любовь! Совершенная гармония тел, неистощимая энергия, страсть – все это прекрасно, но лишь теперь Тери поняла, что до сих пор в их с Лео отношениях не хватало самого главного: единства тел, душ и сердец.
Почему она думала: «Он мой! Он мой!» Не глупо ли это? Разве можно владеть человеком, как своей собственностью? И сам собой пришел ответ: без взаимности – нельзя, но, может быть, двое могут принадлежать друг другу. Если любят…
За окном угасал день, солнце катилось к горизонту. Тери улыбнулась, вспомнив, что Лео выбрал для себя не большую, «хозяйскую» спальню, а ту, что ближе всех к лестнице. И здесь он думал не о шике и стиле, а об удобстве. Какая прекрасная у него кровать – огромная, с мягким матрасом и большими подушками! Пожалуй, Тери понравится здесь спать. Тем более что и ванная близко…
Понравилось Тери и то, что на втором этаже мрачноватый ковер цвета красного вина сменился светлым серо-голубым покрытием. Стены трех спален были выкрашены в белый цвет. Значит, детскую можно будет обставить в розовых и голубых тонах… если она действительно выйдет за Лео замуж. Впрочем, это «если» стало данью привычке: Тери уже почти не сомневалась в своем замужестве. И в том, что брак будет счастливым. А сколько радости ждет ее малыша!
– Опять фантазируешь! – строго остановила она себя. Как тогда, с Уэйном!
Легко предаться розовым мечтам, когда лежишь рядом с Лео, сплетясь телами, голова твоя покоится у него на плече, а внешний мир со всеми его тревогами и заботами скрылся за дверью спальни. Но Тери слишком хорошо знала, что секс не панацея от житейских бед. С Уэйном ей тоже было хорошо – поначалу…
– Ты не пробовала утром, перед тем как встать, съедать сухое печенье? – спросил вдруг Лео.
– Нет.
Он уложил ее на спину и приподнялся на локте.
– Это помогает при тошноте. Еще рекомендуются имбирь и долька лимона, – серьезно объяснил он.
– Ладно, попробую. – Имбирь она любила, и сухое печенье тоже, а вот лимоны терпеть не могла.
Улыбнувшись, Лео положил руку ей на живот.
– Ты, наверно, и не знаешь, какого он сейчас роста.
– Он?
– Или она. Наш ребенок.
Лео театрально вздохнул, и Тери не удержалась от улыбки.
– И какого же?
– С горошинку.
– Такой маленький? – удивилась она.
– Да. Но у него уже сформировались все основные органы и развиваются ручки и ножки. Растет головка. Крошечный человечек…
Он вздохнул счастливо и задумчиво. Тери больше не пыталась его поправлять – пусть говорит о ребенке в мужском роде, если ему так удобнее. Не называть же, в самом деле, малыша «оно»! Крошечный человечек… впервые она представила себе ребенка как реальное существо.
– Тери, тебе нужно почитать специальную литературу, – серьезно заговорил Лео.
– Кстати, ты проверялась у стоматолога?
– Это еще зачем?
– У тебя могут размягчиться десны. Когда чистишь зубы, крови не бывает?
– Да нет…
Она с трудом удержалась, чтобы не прыснуть. Как он серьезно относится к ее беременности! Это, конечно, замечательно, но порою очень смешно. Однако Тери боялась, что Лео не поймет ее веселья.
– Все равно сходи к врачу, – настаивал он. – А как у тебя обстоят дела с питанием? Ты знаешь, что не должна притрагиваться к кофе, алкоголю, морской капусте и плавленому сырку? И копченого лосося тебе тоже нельзя.
Тери поморщилась.
– Кофе я и так не пью. И вообще, в последнее время питаюсь в основном яичницей и тостами.
Лео нахмурился.
– Так не пойдет. Тебе нельзя худеть.
– Попробуй-ка не худеть, когда тебя беспрерывно рвет!
– Значит, надо что-то с этим делать, – возразил он. – Каждое утро, пока период тошноты не прекратится, я буду собственноручно скармливать тебе сухое печенье и дольку лимона.