Выбрать главу

Я усердно тащил ее к припаркованной машине, а она истерила и сопротивлялась изо всех сил.

Мои люди нашли Анну быстро и место, в котором она решила обитать, меня, надо сказать, удивило.

Храм.

Чуть позже мне объяснили, что там работала какая-то программа помощи женщинам.

Заболотская могла здесь жить, ей помогали с ребенком, а она, в свою очередь, помогала при храме. Убирала, готовила, что-то делала по двору. Еще сказали, что девчонка пошла учиться. На швею. В какой-то там вечерний колледж имени черт-знает-кого. Возле которого я, собственно говоря, ее и поймал.

— Вы… Вы плохой человек!

Я взглянул на нее и отметил, что она запыхалась во время нашего небольшого пешего тура. Я протащил ее метров триста, пока она-таки не вырвалась из хватки. А теперь стояла растрепанная, с выбившимися прядями волос мышиного цвета и раскрасневшимися щеками. Смотрела на меня зло, исподлобья, будто готова была вот-вот ударить.

— Да неужели? А когда вешалась на меня был хорошим? — не выдержав, сыронизировал я. — Когда решила примазаться к богатому мужику и родить ему ребеночка, не думала, какими могут быть последствия? А когда бегала по журналюгам и болтала им все, что под язык попадется, не думала, нет?

— Послушайте… — Анна оборвала сама себя. Явно хотела сказать мне что-то нехорошее, но затем, видимо, раздумав, решила этого не делать. Моргнула несколько раз, вздохнула и покачала головой. — Я не болтала ничего… То есть… болтала, но не специально. Я не знала, что она Мария – журналистка… Мы познакомились и разговорились. Только и всего.

— А, только и всего, да? И плевать, что они теперь мешают меня с грязью?

— Может быть, тут дело не во мне? — ощетинилась Кикимора. — Маша рассказала, что вы отказались от дочери от первого брака. Разве это я сделала?

— Ах, ты… — Я сдержался от брани, сжав руки в кулаки. — Что ты вообще знаешь, чтобы говорить о таких вещах?!

— А что Вы знаете обо мне, чтобы утверждать, что я «примазываюсь к богатому мужику»? — не осталась в долгу Кикимора.

Я замолчал, не зная, что ответить.

Да, мы друг друга не знали.

Но при этом Анна утверждала, что ребенок, которого она родила – мой.

Моя дочь.

Мила.

— Можно подумать, я неправ! — хмыкнул я, еще раз одаривая Кикимору оценивающим взглядом.

Одета она была… снова не по погоде. Та же куртка, что и в прошлый раз, а на улице, при этом, стало лишь еще холоднее. Я же давал денег, неужели нельзя было хоть что-то купить?

— Думайте, что хотите… — Анна нахмурилась и упрямо пождала губы, сделав шаг назад.

— Куда? — Я тут же поймал ее за руку и, немного не рассчитав своих сил и ее миниатюрных габаритов, дернул на себя. Кикимора влетела мне в грудь и отшатнулась бы, не прижми я ее к себе, как следует.

— Пустите! — громко завопила девчонка, начиная дергаться.

— Ну, все, надоела! — С этими словами, я слегка согнул ноги в коленях, подхватил вопилку ниже попы и ловко, в одно движение закинул ее на плечо. — Сказал – пойдешь со мной, значит, пойдешь со мной. Надо будет – потащу, — прорычал я.

— Куда?!

— Куда-куда? К себе, в берлогу! Куда ж мне еще тебя тащить? Я ж неандерталец, не бизнесмен в костюме и на майбахе! — зло выдал я, негодуя, почему мне всяких истеричек приходится таскать на плечах.

— Вы шутите?!

— Нет, Кикимора, не шучу! Ты заварила кашу с борзописцами, тебе ее и расхлебывать!

— Но…

— Молчать! — С этими словами я несильно шлепнул девчонку, попав аккурат по ягодице. — Мое слово – не оспаривается, запоминай хорошенько! Это правило номер один. Правило номер два – я всегда прав. Правило номер три – я говорю, а ты делаешь. Правило номер четыре…

Глава 4

— Ты меня поняла? — зло прорычал Максим, ударяя рукой по поверхности деревянного стола.

— Я не буду этого делать, — выдохнула я. Было ли мне страшно? Да, однозначно. Стала ли бы я врать? Нет, ни за что.

— Ты испытываешь мое терпение, Анна.

Я сглотнула. Да, точно, мне было чертовски страшно. Не знаю, почему, но с первых минут, как я повстречала Орлова, он вызывал во мне две эмоции – подсознательный страх. И желание. Вот такая вот странная, гремучая смесь.

Высокий, огромный, рыжий. С тяжелым, пригвождающим к месту взглядом янтарных глаз, которые переливались самыми разными оттенками: начиная от горького шоколада, заканчивая предрассветными лучами солнца.

Красивый. Очень. Наверное, самый красивый мужчина из всех, кто когда-либо встречался мне.

И вместе с тем страшный. Я слышала о нем столько всего плохого, что невольно испугалась его уже заочно.