— Я не… — Ева хотела сказать «не хочу», но ей не дали, впились в ее губы дерзким, пошлым поцелуем, как тогда, в машине. Кажется, Влад только так и умел целоваться — требовательно, по-хозяйски, будто не целовал вовсе, а приказывал себе подчиниться. Ева задергалась, попыталась вырваться из нежеланных объятий, но в следующее мгновение оказалась распластанной на кровати. Влад навис над ней, глаза его загорелись недобрым огнем. Через мгновение щеку обожгла несильная, но обидная пощечина.
— Хватит строить из себя девственницу, — рявкнул Гордеев, заводя руки несостоявшейся партнерши за голову и перехватывая их своей. — Неужели и впрямь так сложно доставить мужчине немного удовольствия?
— Но Вы не мой мужчина! — неожиданно громко и с надрывом произнесла Ева, уже не сдерживая слез. Влад даже опешил на какое-то время, что позволило Виленской вырваться из его хватки и сесть на кровати чуть поодаль. Ева обняла себя руками в попытке прикрыться и начала дрожать, словно листок на пронизывающем осеннем ветру.
— Ладно, — выдохнул, спустя какое-то время Гордеев. Тактику нужно было менять, иначе ему светило обломаться в третий раз, а такого его эго бы точно не выдержало. — Иди сюда, мышонок, — ласково позвал мужчина. Притянул девушку к себе, успокаивающе прошелся руками по бокам, благо, та не вырывалась. — Я ничего плохого не сделаю, только приятно, — жарко прошептал Влад. — Забудь о деньгах, о миллионе, о работе, о том, что было… — Гордеев аккуратно уложил Еву на кровать и устроился рядом. — Представь, что мы только встретились… — Влад мягко поцеловал чужие уста, не пытаясь пробраться внутрь. — И нас ничего не связывает, — Гордеев ткнулся губами в острый подбородок. — Я бы тебе совсем не понравился? — Ева судорожно выдохнула.
Попалась. Конечно, понравился бы. Влад всегда и всем нравился. На его памяти ему отказывали только пару раз, да и те были откровенными лесбиянками, поэтому в своей привлекательности он был уверен ровно настолько, насколько Земля круглая.
— Давай, мышонок, иди сюда, — Гордеев подмял Еву под себя, не дав опомниться. Руки ее снова оказались зафиксированы над головой, но на этот раз несильно, так, что при желании девушка смогла бы их освободить. Влад развел ей ноги и удобнее устроился между ними, не забыв огладить их. Губы проложили своеобразный путь от шеи до самого низа живота. Гордеев был нежным, ласка его казалась трепетной.
— Хочешь, чтобы я сделал тебе приятное? — Ева промычала что-то нечленораздельное. Грудь быстро поднималась и опадала, дыхание было таким учащенным, будто бы она пробежала целый марафон. — Хочешь? — требовательнее и громче переспросил Влад. Ответ он уже знал, просто хотел, чтобы Виленская его попросила.
— Д-да, п-пожалуйста… — почти неслышно ответила девушка. Ева оказалась настолько манящей, распластанной под ним и беззащитной, что он сам едва сдержался. Она была мокрая и призывно приподнимала бедра, без слов умоляя сделать с ней хоть что-нибудь. — Пожалуйста, — тихо простонала она вновь, заставляя Влада потерять остатки контроля.
— На этом все? — Ева стыдливо опустила глаза, понимая, что просто не может смотреть в глаза своему начальнику. То, что в ее голове должно было предстать чуть ли ни как изнасилование, переросло в нечто совершенно противоположное. Пока Влад любил ее и так, и сяк, Ева только и могла, что срывать голос и просить его не останавливаться. Такого стыда она от себя не ожидала, поэтому проснувшись на следующее утро вместе с соловьями, принялась быстро натягивать на себя одежду. Влад тотчас завозился рядом и уставился на нее сонными глазами.
— Который час? — он проигнорировал вопрос Виленской и потянулся, не желая полностью выныривать из оков дремы.
— Шесть утра, — тихо ответила Виленская. Она уже была полностью одета, оставалось только найти свои ботинки, которые куда-то задевались.
— Мне нужен кофе, — хрипло отозвался Влад.