Т'Лакс издал тихий булькающий звук, словно обдумывал сказанное, вероятно, взвешивая научные доводы и проблемы, которые он обрушит на свою голову, пообещав помочь ей.
— Хорошо, — сказал он. — Мы изучим твою анатомию, сравним ее с Гэндри, и посмотрим, сможем ли мы диагностировать проблему. Следуй за мной в медотсек, — бросил он и повернулся, чтобы уйти.
Он шел надменно и величаво, но ноги Рут были почти вдвое длиннее его, а шаг легче. Когда они вошли в большую, белую, похожую на больничную палату, комнату, представшую перед ними, Т'Лакс ввёл в курс дела тамошних врачей, и после нескольких минут обсуждений Рут запихнули в большой сканер, который напомнил ей шлюпку. Она гадала, не начнётся ли сейчас болезненное зондирование, но вместо этого вокруг ее тела стала вращаться большая механическая рука, а на койке засветились разнообразные цвета.
Рут показалось, что сканирование заняло целую вечность, но, скорее всего, прошло меньше десяти минут. Когда ей разрешили подняться, она украдкой заметила на экране безликую карту своего тела, испещренную линиями нервов, вен, внутренних органов и костей. Она содрогнулась. Теперь они знали о ней больше, чем она сама. Они стали обладателями информации о человеческой расе, она лишь уповала на то, что они никогда не решат использовать эти сведения против людей.
— Я оставлю тебя, — сказал Т'Лакс. — У меня есть другие обязанности, — на этих словах он выскочил из медицинского отсека, оставив Рут с доктором, который повернулся и посмотрел на нее.
— Было бы лучше, если бы вы рассказали нам, как функционируют ваши репродуктивные органы. Это сэкономит время, — произнес он. В отличие от Т'Лакса его голос был более высоким и грубым.
Рут оторвала взгляд от экрана, почувствовав лёгкую тошноту, когда поняла, что ей предстоит изложить то, что казалось самой сокровенной и сакраментальной наукой касающейся ее тела — способностью женщины к зачатию. Но она отбросила страхи, напомнив себе, зачем она это делает, представив себе маленького ребенка, которого когда-нибудь будет держать на руках, и начала рассказывать то, что знала.
Какое-то время спустя лицо доктора скривилось, как она догадалась, от отвращения. Их вид, скорее всего, размножался по-другому. Но они должны были знать, как это делали Гэндри, так что ему придётся потерпеть, к тому же он наверняка не в первый раз слышал о пестиках и тычинках.
Рут изо всех сил старалась вспомнить школьные уроки биологии о зиготах и бластоцистах, но не была уверена, что это поможет. К концу рассказа и после того, как она ответила на все вопросы доктора, ее голос так охрип, что она была вынуждена глотнуть воды. Ей казалось, что прошло уже несколько часов. В конечном итоге ей пришлось признать, что она больше ничего не знает.
— Ну и что вы думаете? Считаете, это возможно? — спросила Рут, наблюдая за тем, как доктор возится со своим компьютером, увеличивая и уменьшая масштаб, выводя текст, который она не могла прочитать.
— Мне придется провести более глубокие сравнения с генетическим кодом Гэндри, — ответил доктор, не глядя на нее. — Если бы мы сейчас взяли несколько ваших яйцеклеток, это бы помогло. Мы не стали бы иметь дело с гипотезами и не вызывали бы вас лишний раз.
По телу Рут пробежал холодок. Она предполагала, что это произойдёт, но надеялась, что ей удастся избежать этой процедуры.
— Будет больно? — спросила она. При мысли о том, что один из этих ребят воткнет что-то в ее тело, Рут охватило безумное чувство. Она не хотела, чтобы кто-то, кроме Грона, прикасался к ней там.
— Я могу сделать так, что вы ничего не почувствуете, — ответил доктор, открыв ящик своего рабочего стола, а затем отошел, чтобы заглянуть в несколько шкафов. По всей видимости, в каком бы инструменте он не нуждался, у него не было причин пользоваться им слишком часто.
— Сколько яйцеклеток вы собираетесь взять? Надолго ли вам их хватит? Что вы собираетесь с ними делать?
— Я возьму столько, сколько удастся. Я не ожидаю каких-либо заметных побочных эффектов. Изучу одну из них, чтобы лучше понять специфику того, что вы мне рассказали, и она, скорее всего, будет уничтожена в процессе. Другую я использую в симуляции. Всё, что останется, я сохраню для будущих попыток оплодотворения. Теперь, чтобы прояснить, вы хотите, чтобы ваши яйцеклетки были оплодотворены только тем самцом, с которым вы спарились на планете?
— Да! Грон! Только он, и больше никто! — Рут даже не рассматривала вариант того, что могла быть куда более совместима с кем-то другим, она не хотела, чтобы зеленые человечки пошли по пути наименьшего сопротивления, когда дело касалось того, с кем смешивать ее гены. Она шла на это ради Грона. Рут не хотела, чтобы доктор подсунул ей чужого ребенка, полагая, что и так сойдет. Ей нужно было знать, чей ребенок будет у неё в животе.