Его хвост обвился вокруг ее талии и огладил ее по груди. Они уже так хорошо знали друг друга, что могли быстро дойти до кульминации, тем более что Рут совсем недавно кончила и была набухшей и мокрой внутри, но Грон не торопился. Он убедился, что она понимает, что он ее возьмет, вбиваясь в нее и используя свою хватку, чтобы подбрасывать ее вверх и вниз, но поскольку они должны были прикладывать совместные усилия, она встала на колени, поставив ноги по обе стороны от него, и положила руки ему на плечи. Она провела ногтями по его меху, но не смогла дотянуться до основания хвоста.
В этом не было необходимости. Она кончила снова, ее тело стиснуло его с болезненным ощущением после того, как она уже кончила один раз. Она изо всех сил старалась держать ритм, но Грон наклонился к ней и начал двигаться так, как ему хотелось, сбившись с ритма, пока тоже не кончил. Она почувствовала, как его горячее семя стало наполнять ее, и улыбнулась. Она притворилась, что забеременела именно в этот момент, а не на хирургическом столе холодного инопланетного корабля. Она поцеловала его, когда он полностью излился, не торопясь отстраняться, даже когда почувствовала, что их покрытые потом тела начали остывать. Им обоим придется ещё раз искупаться.
Глава 11
Рут с нетерпением ждала задержки. Иногда она была уверена, что месячные не придут, и она окажется беременной, иногда она была уверена, что эксперимент зеленых человечков не удался. В одну минуту она ликовала, а в следующую — впадала в уныние. Она понимала, что ничего не могла с этим поделать, но все равно переживала, и в то же время боялась, что эти переживания как-то повлияют на шансы эмбрионов.
А пока она оставалась рядом с Гроном. Ему не нравилось, когда она покидала деревню, поэтому ее жизнь стала слишком скучной и обыденной, но она не возражала. Беспокойство занимало почти все её время, но она знала, что раскаивалась в том, что обманула Грона. У нее не было выбора, ради его спокойствия она пойдёт на все что угодно.
Мойра составляла ей компанию. Когда мужчины нашли их в джунглях после побега, Крану в конце концов убедился, что Мойра не пострадала, но к тому времени она уже была зла на него, поэтому он решил, что тоже зол на нее за то, что она ушла одна. Весь остаток дня Крану дулся где-то в одиночестве, пока Мойра кипела от злости в деревне, а Тройи оставался рядом, чтобы присматривать за ней. На следующее утро, насколько могла судить Рут, они помирились. Мойра, похоже, забыла о произошедшем, а Крану вернулся в племя, следя за ней, как будто ничего не изменилось. Рут удивлялась их пылким, непредсказуемым отношениям, от которых у Тройи наверняка кружилась голова.
Рут не знала, когда у нее начнутся месячные. Она не следила за днями, просто делала зарубку на ветке их дерева каждый раз, когда ей нужно было отметить месяц. Теперь она начала делать зарубки своим маленьким каменным остриём на палочке, чтобы отмечать дни. Больше шестидесяти, и она будет считать себя беременной, решила она. Она не хотела ждать так долго, но хотела быть уверенной. Она могла ошибиться, тем более что доктор ввел ей какой-то инородный раствор, а потом закупорил шейку матки, пусть и временно. Она знала, что он должен был раствориться сам по себе, но Рут понятия не имела, когда именно.
По ночам Грон практически привязывал её к себе. Он бы не позволил ей снова уйти. Он даже обвивал хвостом одну из ее конечностей. После первых двух ночей она начала спорить, тихонько жалуясь и осторожно снимая с себя его хвост. Она не хотела, чтобы он подумал, будто она хочет уйти. Она не хотела, чтобы он подумал, будто ее держат здесь против ее воли. Казалось, он прилагал немало усилий, чтобы вернуться к тому, как они жили раньше, но она по-прежнему просыпалась с обернутым вокруг нее хвостом. Она догадывалась, что потребуется время. Она знала, что он делал это только потому, что боялся за нее, боялся, что она потеряется или пострадает, если снова ускользнет, поэтому она позволяла ему делать то, в чем он нуждался, понимая, что иначе он не заснет.