— Вот только не надо меня жалеть, — с раздражением откликнулся Малфой. — Без этих соплей обойдусь, Лонгботтом. Я не собираюсь это обсуждать.
— Мои родители тоже в Мунго, — неожиданно сказала Гермиона. — Видимо, они попали туда почти одновременно с Люциусом. Странно это, правда?
— Странно? — Малфой посмотрел на неё как на умалишённую. — Меня не волнуют твои родители!
Лицо Гермионы исказила гримаса боли, но Драко это не доставило никакого удовольствия, поэтому он уже спокойнее продолжил: — Я просто хотел вылечить своего отца. Да, я слышал, как вы обсуждали «золотой напиток».
Гермиона открыла глаза и посмотрела на Малфоя, гневно сжавшего кулаки.
— Я не собираюсь опускать руки. Камня нет — плевать! Найду другой способ! Я разыщу мага, который мне поможет.
— Очень вдохновенная речь, Драко, — прервал его Снейп. — Хотя я сомневаюсь, что вам встретятся люди, сталкивающиеся с лечением человека, подвергнутого Поцелую дементора. Однако мне точно известно имя волшебника, располагающего сведениями о Философском камне, хотя бы потому, что он его создал. Не легче ли вначале поговорить с ним?
Драко захлопал глазами, плохо понимая услышанное.
— Ну конечно! Философский камень создал Николас Фламель, — выдохнула Гермиона. Её сердце обволокло приятным теплом зажёгшейся надежды.
— Рад, что вы ещё годны на что-то, — скучающим тоном отозвался профессор Снейп. — А вам сегодня всё же повезло, Драко.
========== Глава восьмая - Тревоги из тени ==========
Они миновали последний поворот и вошли в класс. Начинался самый любимый предмет Гарри — ЗТИВУ — Защита от тёмных искусств высшего уровня.
Угрюмый мракоборец в дорожном плаще невероятным образом совмещал в себе образы Грюма и Люпина. Гарри скучал по ним обоим. Рон никакого сходства Артемиуса Фенвика с погибшими мужчинами не находил. По характеру преподаватель напоминал ему Северуса Снейпа, и это о многом говорило.
— Сегодня вы познакомитесь с необычным прибором, — Фенвик положил на стол предмет, походящий на длинный золотой прут. — Это детектор лжи.
— А-а, — отмахнулся Рон, мигом теряя интерес.
— Тем из вас, кому удалось побывать в Гринготтсе, он должен быть знаком.
— Или в Хогвартсе, — тихо сказал Томас. — Помните, как Филч всех ощупывал этой штуковиной после Хогсмида?
— Детектор выявляет тёмные чары, находит проклятые артефакты, улавливает маскирующие заклинания. Вместе с другим необходимым снаряжением входит в СНМ — Стандартный Набор Мракоборца.
— Огласите, пожалуйста, весь список, — подал голос парень с задней парты.
Гарри торопливо перелистывал страницы, пока прыткопишущее перо, подаренное Роном, самостоятельно штудировало лекцию.
— Однажды прибор спас мне жизнь, когда я был совсем ещё зелёным, иными словами — как вы сейчас. Никогда не суйте руки в пасть спящего макбуна. Как бы миролюбиво тот не выглядел, — Фенвик лающе рассмеялся.
— Да и в пасть бодрствующего, — шёпотом добавил Дин Томас.
Рон согласно кивнул и сунул Томасу потрёпанный номер «Придиры». Гарри коварно усмехнулся, уже зная, о чём будет допытываться Уизли. Поттер заранее проинструктировал Дина, что надо отвечать на все вопросы по журналу. Конечно, там «гиппогриф»!
— Второй необходимый вам предмет, — продолжал тем временем преподаватель. — Кто скажет мне, что это такое? Ну же! Я думал, вы сообразительнее, чем влюблённые тролли.
Раздалось несколько смешков.
Гарри первым поднял руку, узнав в зеркальном шаре прибор, точная копия которого когда-то стояла на столе Лже-Грюма.
— Говорите, Поттер!
— Это проявитель врагов.
— Правильно, — хрипло сказал Фенвик. — Не хотите заглянуть в него, Поттер? Кого вы увидите там сейчас?
Гарри лихорадочно соображал, что можно ответить, чтобы не приближаться к проявителю врагов при всех. Он не горел желанием заглядывать в зеркальную поверхность прибора, но делать было нечего.
Поттер двинулся к столу, собирая по дороге все любопытные взгляды. Однако дверь класса открылась раньше, чем Гарри склонился над проявителем.
— Извините, — сказал заглянувший в кабинет МакКиннон. — Мистер Шеклболт хотел бы поговорить с Поттером. Сэр, это очень срочно!
Получив разрешение в виде вялого кивка, воодушевлённый Гарри с грацией Хагрида выскочил в коридор, едва не снеся дверь.
— Ты не представляешь, как ты вовремя! Слушай, что от меня понадобилось Кингсли? — подстраиваясь под шаг друга, поинтересовался Поттер.
— Понятия не имею, — проговорил МакКиннон, пожав плечами. — Только сделай лицо попроще и не зуди. Возможно, это связано с какими-то беспорядками на окраине Лондона. Парни говорят, там безобразничает парочка обезумевших нюхлеров. Или…
— Или? — вздёрнул брови Гарри.
— Кингсли берёт тебя под своё крыло, — ухмыльнулся Даррен.
— Ты шутишь?! В личную группу?
— Похоже на то.
— Я ведь ещё не сдал ни одного экзамена.
— Теперь у тебя будет гораздо больше практики, — Даррен состроил важную физиономию и подмигнул.
МакКиннон оставил Поттера у дверей кабинета Шеклболта, хотя умирал от любопытства.
— Ты бы себе Удлинители ушей наколдовал, — рассмеялся Гарри.
— А ты бы себе — расчёску, — шикнул Даррен, перед тем как уйти.
Гарри попытался пригладить топорщащиеся волосы. Кое-как расчесав пальцами непослушные вихры, он вошёл к Кингсли.
Помещение встретило Поттера гулом многочисленных приборов самого разного предназначения, и на секунду Гарри показалось, что он перенёсся в кабинет профессора Дамблдора. Самого Кингсли не было видно за грудой ныряющих из одной стопки в другую бумаг.
— Вы звали, сэр? — деловито обратился Поттер.
— Ах да! Гарри! — Шеклболт встал и широко улыбнулся. — Заходи скорее, присаживайся. Наверняка, МакКиннон уже проболтался?
— Я в группе?! — с надеждой спросил Поттер вместо ответа.
Кингсли кивнул.
— Ты лучший в последнем наборе. Зачем тянуть василиска за хвост? Кто бы сомневался, а?
Поттер почувствовал некоторое смущение. До чего же это было приятно!
— Готов приступить к выполнению обязанностей?
— Абсолютно! — просиял Гарри.
— Хорошо, — уже серьёзно проговорил Кингсли Шеклболт. — Волдеморт повержен благодаря тебе, но отдельные его сторонники всё ещё на свободе. Некоторые из них… Кто-то совсем не опасен, как, например, младший Малфой. Но есть и другие.
— Это кто же?
Не сводя с Гарри взгляда, Шеклболт обогнул стол и тяжело вздохнул, положив перед Поттером папку с какими-то документами. Гарри несколько мгновений смотрел на неё, потом дотронулся. Корочка выпорхнула из-под пальцев, страницы стали переворачиваться сами собой, пока не остановились на той, где была большая колдография мужчины с длинным бледным лицом. На волшебнике была грязная полосатая роба узника Азкабана.
— Это Антонин Долохов, — голос Гарри прозвучал спокойно и холодно, но внутри что-то тревожно заворочалось.
— Ему удалось скрыться после битвы в замке, — добавил Кингсли.
— Разве профессор Флитвик не убил его? — хмуро спросил Поттер.
— Как оказалось — нет. Долохов был ранен, его лицо стало обезображено. Это помогло ему скрыться.
— Скрыться? — гневно повторил Гарри, сжав кулаки.
Кингсли снова тяжко вздохнул.
— Я не был уверен, когда решил взять тебя в личную группу именно из-за Долохова. Знаю, тебе был дорог Ремус, ты так переживал, когда он трагически погиб…
— Он вовсе не трагически погиб! — отчеканил Гарри, ощутив внезапную ярость. — Его убил Долохов!
Шеклболт покачал головой.
— С течением времени это пройдёт, — он положил руку на плечо Поттера и крепко сжал. — Не позволяй гневу мешать твоей работе, договорились? Это плохой советчик. На заданиях тебе придётся сражаться с людьми, Гарри, так или иначе служившими Волдеморту. Только Визенгамот вправе приговаривать их к заключению… или к смерти.
— Я знаю, — рассеянно откликнулся Поттер, и ему невольно вспомнился суд над Люциусом Малфоем. Вот уж там, конечно, всё было «справедливо», не подкопаешься. Суды над Пожирателями смерти вообще не отличались особым правосудием. Просто победившие волшебники приговаривали побеждённых к чему похуже да пострашнее. С глаз долой, как говорится… Они полагали, что для искоренения зла достаточно уничтожить всех людей, которые были с ним связаны.