Малфой не рассчитывал на то, что Грейнджер всерьёз займётся вопросом его Запрета. Так называлась мера магического пресечения, наложенная на него Высшим решением Визенгамота.
Когда Драко сообщил о своём неприятном ограничении, Гермиона Грейнджер только хмыкнула и своим фирменным менторским тоном посулила что-то вроде: «Ничего, совят по осени считают». Она нисколько не изменилась, а вот он сам — да.
Может, Грейнджер и впрямь удастся что-то сделать? Драко не хотелось надеяться понапрасну. Однажды он уже доверился одному волшебнику, больше не повторит эту ошибку.
Если честно, Малфой просто не понимал, почему Лонгботтом и Грейнджер не послали его к Мордреду, а обеспокоились решением проблемы. Они могли бы отправиться в Дурмстранг без него, и он ничего бы не смог с этим сделать. Столь неблагонадёжная личность, как Малфой только помешает им.
И вообще!
Зачем они взяли его к Фламелю?
Впрочем, Драко никогда не понимал представителей «Львиного» факультета.
И надо же, Виктор Крам общается с Грейнджер до сей поры. Немыслимо! Этому Драко тоже не мог найти объяснение.
Солнце давно село.
В ромбовидных окнах мэнора горели огни.
Магглоотталкивающие заклинания работали, вне всяких сомнений, в отличие от разрушенного мракоборцами — Ненаносимости.
Недалеко от кованых ворот показалась человеческая фигура. Драко напрягся и достал палочку, пытаясь разглядеть незнакомца. Лунный свет падал неровно из-за нависших над тропой ветвей, и силуэт незваного гостя то и дело сливался с темнотой.
Слишком темно. Сюда бы хоть чуточку света…
Драко стало не по себе.
Если это очередные соглядатаи, то…
— Кто здесь?! — зло воскликнул Малфой, — Убирайтесь к Мордреду в своё Министерство!
Но ему не ответили.
Живая изгородь взволновано зашелестела под ветром. Малфой нервно повёл палочкой над головой и произнёс заклинание обнаружения.
Ничего.
— Такими темпами скоро я окончательно спячу, — прошептал Драко, устало потерев веки. Сколько он нормально не спал? Двое суток? Трое? Может, больше.
Рядом хрустнул гравий, и Драко показалось, что сердце убежало в пятки. Он резко обернулся, и в этот момент из тисовой ограды вылетело что-то светлое и кинулось прямо на него.
— Конфундус!
Существо замерло в воздухе и свалилось к ногам. Драко зажёг Люмос.
Павлин. Всего лишь напуганная больше него самого глупая птица.
Малфой выругался, затем оглянулся назад, с опаской всматриваясь в пространство между старыми стволами могучих деревьев. Приехали, ничего не скажешь. Труппа троллей-музыкантов на выезде.
Тень исчезла. Огонёк на конце палочки прогнал её, а, может, там никогда ничего и не было.
Драко перевёл дыхание, снял чары с неподвижной птицы и зашагал к особняку.
*
— А почему ты сразу не сказала: «Мне нужно разрешения для Малфоя»? — буркнул Гарри. — Я-то решил, что ты пришла поблагодарить меня за Фламеля. Между прочим, я глаз за всю ночь не сомкнул после того ужасного вечера. Так и чудились вспышки колдокамер.
— Прости, — потупилась Гермиона, прекрасно зная, что её лучший друг поворчит немного, но всё равно простит её и сделает всё, что она просит. — А за Фламеля я очень благодарна. В первую очередь за этим я и пришла — сказать тебе «Спасибо», а уж потом — Малфой.
Гарри нахмурился и, кажется, ни чуточку ей не поверил.
— Давно мы не сидели просто так за столиком и не болтали… Может, как-нибудь соберёмся? Надеюсь, ты составишь мне компанию на дне рождения Луны?
— Не меняй тему, — прищурившись, проговорил Поттер.
— Гарри!
— А Рон? — Поттер потёр шею. — Он почти простил тебя, кстати.
— Ах, какая честь! — возмутилась Гермиона. — Он ждёт, что я приду и извинюсь перед ним? Да?
Гарри многозначительно промолчал.
— Так вот: я не собираюсь извиняться за то, что не разделяю его мечты! Он мог бы подойти ко мне сам, даже миссис Уизли прислала мне открытку…
— Ладно, — сдался Поттер и повернулся к Грейнджер, не отстававшей от него ни на шаг. Гарри нащупал кнопку лифта, золотые решётки открылись. — Я спрошу Кингсли, что можно сделать с Малфоем и Дурмстрангом.
После этого вымученного обещания Гермиона успокоилась и счастливо улыбнулась.
— Спасибо, Гарри. Я знала, что могу на тебя рассчитывать! — сообщила она напоследок.
— Конечно, — страдальчески вздохнул Поттер. — Только скажи мне вот что: зачем ты помогаешь этому типу? Это же Малфой.
— Если бы я сама… знала, — с запинкой сказала Гермиона. — Понимаешь, я чувствую, что ему так же плохо, как и мне. И когда у него что-то получается, как будто… и у меня всё становится лучше.
Гарри помрачнел.
— Малфой выводит тебя из себя, да?
— Не меньше, чем я его, — легко ухмыльнулась Грейнджер. — Что-то я тебя совсем задержала. Зайду-ка я к миссис Уизли. Давно не была в «Норе».
Поттер улыбнулся.
— Рон любит шоколадное мороженое! — крикнул он удаляющейся подруге, та лишь махнула рукой.
Через несколько секунд министерский лифт уже нёс Гарри на нижние этажи.
Поттер искренне не понимал, для чего Гермионе и Невиллу понадобилась компания Малфоя. Вот уж неприятный компаньон для совместных путешествий, но его мозги могли бы пригодиться в поисках Философского камня. И если уж он, Гарри, пообещал… Гиппогриф его…
Решётки лифта открылись, и Поттер, пытаясь всё осмыслить, зашагал по натёртому до блеска мраморному полу.
— Здорово, Гарри!
Поттер широко улыбнулся Даррену, показавшемуся в конце коридора.
Как только Гарри попал в особый отряд, его тут же определили в Первую группу, и с Роном они стали видеться ещё реже, зато с МакКинноном — всё чаще.
Даррен живо замахал рукой, вернее, тем, что её отдалённо напоминало.
— Как тесен коридор, да? Привет, — сказал Гарри, подойдя поближе. Зрелище перед ним открылось отвратительное.
Вместо пальцев на правой руке у Даррена болтались пять розовых, похожих на червяков, щупалец.
— Я и не знал, что так бывает.
— А-а, ты про это? — весело сказал Даррен, проследив за брезгливым взглядом. — Фенвик велел отработать оригинальные способы выбивания палочки. Классно, да?
— Не уверен, — признался Поттер.
— Пошли, а то опоздаем на обед, — бросив быстрый взгляд на часы, произнёс Даррен. — Интересно, что нам уготовили на сей раз?
— Ничего не меняется.
— Извини, что?
Поттер негромко рассмеялся.
— Так уж вышло… моих друзей со времён школы сердечно волновал данный вопрос.
Гарри, с брезгливостью косясь на щупальца, потопал рядом с МакКинноном в сторону столовой.
— Это работа Гампа. По-моему, очень оригинально. Палочка сама выскользнула из моей руки. Я попросил научить меня заклинанию червопальцев… ну, когда рука станет нормальной.
— И долго это продлится?
— Понятия не имею, — беззаботно ответил Даррен. — Знаешь, мне кажется, тебе тоже стоит отработать эти чары.
Гарри воспользовался возникшей паузой, чтобы спросить:
— Слушай, а ты не знаешь, кто у нас может походатайствовать за Пожирателя смерти, отпущенного на волю под чарами Запрета? — выпалил он на одном дыхании.
— Так, — Даррен остановился. Лицо его, как это бывало при упоминании слов «Пожиратель смерти» резко переменилось, а тон из шуточного стал крайне серьёзным. — Что произошло на этот раз, аврор Поттер?
— Я пообещал Гермионе, что помогу получить разрешение для Малфоя, — решил быть честным до конца Гарри. — Разрешение покинуть Британию на несколько дней. Они ищут кое-что вместе.
— Отпустить Пожирателя смерти без надзора? — возмутился Даррен, изогнув светлые брови. — Я, конечно, не думаю, что Малфой представляет из себя нечто опасное, но не рано ли для таких послаблений?
— Не знаю, — буркнул Гарри. А что ещё он мог сказать?
— Как прошло с Фламелем? — поинтересовался МакКиннон, продолжив путь, но было видно, что в его мозгу точно заработали шестерёнки. Он что-то явно обдумывал, и ответ товарища мало его волновал. Вопрос из вежливости.