— Как же ты добираешься сюда — на метле?
— Сразу видно, что вы с Тео на одной волне, — впервые улыбнувшись, произнесла Астория. — Он сказал то же самое в первый раз. Слово в слово.
Малфой хмыкнул. Он ничего не знал об Аурелиусе, газеты в последние дни волновали его меньше всего.
— Я понятия не имела, что задумал папа, — неожиданно сказала Астория, дотронувшись до его плеча. — А когда узнала, чем закончилось то судебное заседание, пришла в ужас, честное слово, Драко! Мы не понимали, почему отец так поступил. Это ужасно!
— Он обещал мне помочь, — зло бросил Драко.
— Да, обещал. Я верю, нет, скорее, надеюсь, что он взаправду хотел помочь мистеру Малфою.
— Но обманул меня.
— Во время допроса с помощью Сыворотки правды твой отец назвал имена министерских чиновников, так или иначе замешанных в делах, которые… которые могли нанести урон их карьере. Имя моего отца тоже прозвучало, как и других магов из Министерства Магии.
— Они признали те показания недопустимыми!
— Верно, потому что нельзя признать только половину сказанного правдой. Отсюда эта выдумка про кровь вейлы у Малфоев…
— Бред, — выплюнул Драко.
— …ведь все знают, что волос вейлы входит в состав Веритасерума. Они сослались на невосприимчивость Люциуса к зелью.
— И после этого кто-то всерьёз рассчитывал, что я воспылаю к Министерству любовью?!
Из светлых глаз Астории потекли слёзы.
— Мне так жаль. Моя семья принесла тебе боль, Драко. Наверное, мы заслужили всё, что случилось, заслужили быть запертыми в собственном доме и выбираться в люди только под Оборотным, вздрагивать от собственной тени. Я прекрасно понимаю, что нам уготовили судьбу Ноттов. Для Пожирателей смерти мы такие же предатели Сам-Знаешь-Кого, как они, хотя метки у отца никогда и не было.
Драко уставился в одну точку. Как бы он хотел не слышать этого. Вот бы Астория замолчала! В одном она права: Гринграссы заслужили все свалившиеся на них несчастья. Да это и несчастьями не назовёшь, так — неудобства. Аурелиуса спасли подоспевшие авроры вроде Поттера, знакомые при встрече не стесняются подать руку миссис Гринграсс, счета не арестованы, а волшебные палочки целы. И всё же слышать рассказ Астории было невыносимо. Разве маленькая прелестная Айрис должна пострадать из-за жадности и глупости своего отца? А Дафна и Астория? Разве сам он, Драко, имел право выбора, когда Люциус привёл его к Тёмному Лорду? И Тео. Ему не место здесь, он не должен лежать тут, умирая от неизвестного заклятия. А что если его послал Долохов?
Драко передёрнуло. Эта мысль отрезвила его.
Праздничные огоньки, поддерживающие Малфоя всё утро, потухли в груди, оставив после себя лишь мерзкий дымок.
— На улице солнечно, но прохладно, — пробормотала Астория. — Принести тебе чай? «Нервы Прочь» — если не ошибаюсь.
Драко вскинул брови.
— У них тут странные названия, — хмыкнула Астория, — но чай вкусный и не остывает из-за лепестков огненных лилий.
— Да, не помешает, — кивнул Малфой и занял её место рядом с другом.
Драко смотрел на Тео отстранённо, размышляя о вчерашнем разговоре в парке мэнора. Как легко он позабыл о том, что натворили Пожиратели смерти за последнее время, получив подачку. Рабастан мог водить его вокруг пальца.
— Скоро всё прояснится.
Тео пошевелился и приоткрыл глаза. Драко засуетился, не зная, кого позвать, что сделать.
— А-а… вот и ты, бледная морда, — голос Тео звучал так, словно он сильно простужен. Уголки губ дёрнулись, когда Нотт попытался усмехнуться.
— Кто бы говорил, — сказал Драко, почувствовав, как в груди потеплело. — Вечно ты больным придуриваешься. Помнишь, как мы свалились с домика на дереве? Ты тогда пять дней валялся в постели и кряхтел, пока… — Малфой оборвал себя на полуслове.
Тео правда отлёживался после падения, изображая из себя смертельно раненого, пока Адриана Нотт не принесла сыну новую метлу. От прутьев ещё пахло лесом, а метловище блестело свежим слоем лака. А ещё тот «Чистомёт» обладал удивительным свойством ставить «умирающих» на ноги.
Тео закрыл глаза. Подбородок напрягся, скулы стали казаться ещё острее.
— Всё в порядке. Я знаю, — изъяснялся Нотт короткими фразами, словно с трудом протиснутыми сквозь зубы. Драко решил, что так другу легче справляться. — Дядя Реджи приехал из Швейцарии.
— Дядя Реджи? — подхватил Малфой, разыгрывая жизнерадостный настрой. — Это тот, что охотится на йети в горах?
Нотт слабо кивнул и поморщился от приступа боли.
Драко прижал кулак к губам. Глаза щипало. Он обернулся в поисках целителя, когда Тео внезапно продолжил:
— Хочет забрать меня к себе.
— Ну это же здорово! — выдавил Малфой. — Пришлёшь мне коготь пещерного человека?
— Любишь же ты халяву, — не размыкая веки, сказал Тео и улыбнулся. Больше он не проронил ни слова. Его дыхание немного выровнялось, и Драко понял, что друг уснул.
Астория показалась в палате пять минут спустя, пожаловавшись на большую очередь. Чай оказался обжигающим, но невероятно вкусным.
Малфой допил его до конца, расспросив Гринграсс о Реджинальде Нотте. Знала она не больше самого Драко. Присутствие Астории больше не злило. Возможно, в этом виноват чай с причудливым названием, которое уже вылетело у Малфоя из головы, а может, что-то другое.
Гринграсс смотрела на Тео, и Малфой чувствовал, что оставляет Нотта в хороших руках. В глазах Астории разливались тепло и нежность. Наблюдая за ней, Драко снова вспомнил Гермиону. Вчера она стояла так близко, а глаза её сияли как солнечный свет на воде, только еще красивее.
Драко поставил чашку на столик, сдвинув крайние бутылочки с лечебными зельями.
— Уходишь? — прошептала Астория.
— Присматривай за ним, — вместо ответа попросил Малфой. Он чуть взлохматил Тео чёлку, отросшую ему до глаз, и, покрутив в пальцах сияющую монету, сунул её в нагрудный карман больничной пижамы Нотта.
*
Миновав пару кварталов, Драко оказался на Трафальгарской площади. Каждый её ярд занимал десяток голубей. Магглы бросали им хлебные крошки, вызывая постоянное перемещение птиц по брусчатке. В центре площади возвышалась высокая колонна, увенчанная статуей.
Малфой чувствовал себя очень странно, находясь среди магглов, и несколько раз пожалел, что решил прогуляться до Дырявого котла таким способом. Никогда раньше он не присматривался к этим людям, лишённым магии, но сейчас взгляд невольно цеплялся за их лица, и Малфой не находил в них ничего отвратительного. Более того, жители и гости Чаринг-Кросс-Роуд смотрели на Драко куда приветливее, чем обитатели Косого переулка.
Магглы создавали много шума, с этим не поспоришь. Суетливые, они торопились по своим делам, не замечая волшебства, что творилось у них под носом.
И никто не знал, что скрывается под рукавом пальто Драко, а если бы и знал, вряд ли испугался хотя бы в половину больше, чем волшебник. С волнением и толикой зависти Малфой подумал, что в этом мире, в отличие от магического, имя Тёмного Лорда произнесли бы так же легко, как первокурсники Хогвартса — «Акцио!»
Впереди показался книжный магазин, за которым притаился обшарпанный фасад «Дырявого котла».
Том протирал стойку, напевая названия блюд из нового меню. Он даже не взглянул на Драко, прошмыгнувшего на задний двор, со всех сторон окруженный стенами, в котором не было ничего, кроме урны и сорняков.
Малфой достал палочку.
Через мгновение на месте кирпичной кладки появилась арка, ведущая в переулок.
В последние недели каждое движение волшебной палочкой представлялось Драко особенным. Ему и думать не хотелось, что она столько времени провела у Поттера.
Вспомнив про него, Малфой разозлился. Ему не хотелось размышлять над тем, что приключилось со старым школьным врагом, но теперь мысли о нём упорно лезли в голову. У Поттера был талант влипать в неприятности, но на сей раз Драко не испытывал на этот счёт радости. Потому что опасности, которые он так ловко примагничивал, грозили и Грейнджер. В своём отношении к ней Малфой до конца не разобрался, но своё беспокойство за неё он быстро списал на то, что она ему пригодится в решении загадки Философского камня.