Во «Флориш и Блоттс» было непривычно тихо. Только колдунья в бордовой шляпе бормотала что-то возле кулинарных энциклопедий.
— Запоминает рецепт приготовления огненного краба, — неожиданно для Драко прошептала ведьма-консультант, — чтобы книгу не покупать. А вы что ищете? Я могла бы подсказать, — она ослепительно улыбнулась.
Однако её радушие как ветром сдуло, когда она узнала Драко.
— Вы давно не заходили, мистер Малфой, — сказал управляющий книжной лавки — лысый мужичок, что несколько лет назад вылавливал для Драко экземпляр «Чудовищной книги о чудовищах».
— Я буду вам благодарен, если вы отыщете для меня старый выпуск «Придиры».
Управляющий взмахнул палочкой. С противоположного конца магазина раздался шелест бумаги, и вскоре перед Драко оказалась подшивка журналов, выпускаемых Лавгудами.
— Выбирайте.
«Нет, — думал Малфой, листая пёстрые страницы, — Пожиратели смерти не должны остаться безнаказанными».
Драко решил, что расскажет им о спектрально-астральных очках, а взамен, конечно, потребует дневники.
Но потом… потом он без промедления отправится в Аврорат и с лёгкостью сдаст Долохова и его приспешников аврорам.
Радость грядущего триумфа снова наполнила Малфоя изнутри.
Только бы Тео пришёл в себя.
Только бы Гермиона Грейнджер не влезла в неприятности Поттера.
========== Глава двадцать вторая - Сделка ==========
Оглядевшись по сторонам, Малфой юркнул в Лютный переулок.
Кривая мрачная улочка ближе к ночи всегда оживала. К местным жителям присоединялись волшебники посолиднее, боящиеся скомпрометировать себя при дневном свете.
От выставленных на тротуар котлов валил пар. В закупоренных бутылках на витринах сидели болотные фонарники, подсвечивая зловещие товары.
Самый большой шум шёл со стороны паба, разместившегося в проходе между домами. С круглой деревянной вывески на посетителей глазела огромная белая виверна.
Драко ускорил шаг, увидев её издалека, быстро поднялся вверх по лестнице, прилегающей к салону Скаррса, и остановился перед дверью.
«Вход в мантии-невидимке запрещён!» — гласила табличка, прибитая к филёнке.
— Так и будешь стоять?! — сердито пробасил волшебник с крючковатым носом, перенёсшим пару-тройку переломов.
Пролёт ступеней был слишком узким, чтобы Драко отодвинулся, поэтому ему ничего не оставалось, кроме как толкнуть дверь в паб. Навстречу тут же наплыл запах табака и волшебного алкоголя. Едва ли здесь подавали сливочное пиво и медовуху.
Драко внимательно осмотрел зал: от коллекции бутылок на столиках до раскрытой настежь двери кладовки для мётел. Некоторые пьянчуги покосились на него, попыхивая трубками. Среди посетителей были и женщины. Нарциссу хватил бы удар, встреть она им подобных на улице.
Драко ощущал себя частью сюрреалистической картины, так парадоксально он смотрелся среди остальных посетителей «Белой виверны». Вонь местного курева заволакивала сознание и притупляла ясность ума.
Бармен с головы до пят оглядел удивительного гостя и, что-то пробормотав себе под нос, качнул головой вправо.
Малфой торопливо обогнул стойку, вокруг которой столпилось большинство магов, и увидел дверь, о которой говорил Рабастан. Чёртова дверь, за которой его якобы ожидало чудо спасения.
Ладонь вспотела, или ручка оказалась такой скользкой, но Драко далеко не сразу справился с ней. Непостижимая невидимая сила не пускала его внутрь, и каждая секунда промедления почти физически давила на Малфоя.
Дверь открылась, и испытываемая им тревога усилилась. Бесконечный коридор с голыми стенами не внушал доверия и, представлялось, вёл в непроницаемую тьму.
— Всего лишь чары морока, — пробормотал Драко, заставив себя сделать первый шаг. — Оптический обман.
В самом деле, стоило ему немного пройти вперёд, и казавшийся нескончаемый туннель в одночасье остался за его спиной.
Малфой очутился в небольшой комнате, где всё будто плыло перед глазами в золотом сиянии палящих ламп. Первое, что он чётко разглядел, — огромная зубастая пасть.
Свет на мгновение вспыхнул ярче, успокаивая разыгравшееся воображение Малфоя.
Настоящих чудовищ здесь не было, но стол, за которым сидели волшебники, ожидавшие Драко, представлял собой готовящегося к прыжку зверя с оскалившейся пастью. Полурасправленные крылья деревянной виверны служили широкой столешницей.
Долохова Малфой узнал сразу, несмотря на уродливые шрамы на лице Антонина. Рядом с ним Драко увидел Лестрейнджа и Алекто Кэрроу. Ей удалось бежать во время битвы за Хогвартс в числе первых. А её брат, тупоголовый, упрямый и жадный, был растоптан горным троллем, ослеплённым Кингсли Шеклболтом. Последнего Алекто и винила в смерти Амикуса.
— Здравствуй, Драко, — произнёс Долохов. — Присаживайся. Мы давно тебя ждали.
Дружелюбные и предупредительные люди вызывали у Малфоя самые большие подозрения. Он повернулся к Долохову и пригладил ладонью волосы.
— Так это правда? Вы же знаете, почему я здесь. Мой отец… — не зная, как закончить, он замолчал.
— Разумеется, ты здесь за этим, — Долохов провёл палочкой над столешницей и на ней появились листы пергамента, испещрённые мелкими значками.
У Драко перехватило дыхание. Он потянулся к пергаменту пальцами, но на полпути взглянул на Долохова. Тот благодушно кивнул, позволяя Малфою дотронуться до страниц и рассмотреть записи лучше.
— Знак Даров Смерти, — проговорил Долохов, когда перед глазами Драко предстал замысловатый символ в виде треугольника с вписанной в него окружностью. — Гриндевальд стал использовать его в качестве подписи, присвоил себе. Так ему не терпелось заявить миру о себе. Тебе ведь известно о Дарах Смерти? — неожиданно спросил он.
— Сказки Бидля? — недоумённо произнёс Драко.
Долохов утвердительно кивнул, поглаживая рукоять своей палочки.
— Некоторые маги полагали, что Ребис и есть Воскрешающий камень из детских историй, и приписывали ему возможность возвращать мёртвых с того света. Геллерт всерьёз над этим раздумывал. Представляешь, Драко? Способ поднимать мертвецов из могил… Я не понимал его. Зачем? Если ему нужна была армия, то он мог бы одним движением палочки создать себе её, сотворив инферналов. Их создание отнимает силы и время, но безмозглые твари, как известно, хотя бы послушны. Я так и не узнал, — отведя взгляд от лица Драко, проговорил Антонин, — кого он так жаждал вернуть в этот мир и почему. Если кому-то и была известна эта тайна, то старому доброму директору Хогвартса…
— Шифр, — задумчиво сказал Малфой, снова опустив глаза на рукопись. — С чего начинать? То есть… как его вскрыть?
Долохов рассмеялся.
— Ты смышлёный мальчик, Драко. Разберёшься. Пока это полная бессмыслица, но я дам тебе ключ. В самом низу этой страницы написано, что Философский камень не имеет ничего общего с Воскрешающим.
— Этого и следовало ожидать, если учесть, что Дары Смерти, в отличие от творения Фламеля, — выдумка, — насмешливо сказал Рабастан.
— Как знать, — хмыкнул Долохов.
Малфой уставился на ряд замысловатых символов.
— Чтобы понять законы построения текста уйдёт уйма времени.
Долохов молча улыбнулся, зато Алекто живо откликнулась.
— Поэтому стоит поторопиться с решением, — сказала она, вскинув на Малфоя прищуренные глаза. — Люциус, как мы слышали, не относится к обладателям цветущего здоровья.
— Приятно, что вы интересовались его самочувствием, — процедил Драко.
— Не груби, Алекто, — предостерёг Долохов и снова обратился к Малфою. — Надеюсь, у тебя не осталось сомнений, что перед тобой именно то, что ты искал? — с этими словами он дотронулся до пергаментов кончиком палочки, и те исчезли. — А теперь я буду рад узнать, что готов предложить мне ты.
— Откуда же мне знать, что вы отдадите дневники мне? — сглотнув, пробормотал Драко. Он не собирался ходить вокруг да около, осознав, как прозвучали его слова. Сердце колотилось, руки дрожали. — Вы… вы дадите мне Непреложный обет?