* * *
Колоссальная сеть карстовых пещер протянулась на километры в недрах горы Хиджал. Многоуровневые запутанные переходы обжило множество странных существ, некогда бывших обычными лесными жителями. В темноте, под влиянием вод Источника, просачивающихся сквозь камни вместе с растущими корнями исполинского Древа, животные... изменялись, приспосабливались к новой среде обитания и приобретали чуждые исходному виду черты. Юная эльфийка обошла кладку каких-то странных круглых яиц, угрожающе ощетинившихся короткими шипами. Чье это потомство она не знала, да и как-то узнавать не хотелось: мало ли, а вдруг рачительные родители захотят консерву заготовить для подрастающего поколения подземных чудовищ? Зачем провоцировать? То, что ее не видят глазами, не значит, что ее не заметят как-то иначе. Запах, шум шагов, шелест ткани, тепло тела. Кто знает, как видят мир местные обитатели, выросшие во мраке пещер? А еще где-то тут бродят спятившие, застрявшие в животной форме друиды... И беорны живут... И драконы вроде как. Черные. Но что летучие хищники делают в этих катакомбах, Габриель не могла предположить при всем желании. Крутилось какое-то смутное воспоминание, что Иллидан вроде бы что-то спёр у Смертокрыла... Но КАК он мог обнести Аспекта Смерти, в его же логове, и что он у него мог стянуть - девушка не могла и представить. Да как вообще можно что-то стащить у спятившего Нелтариона и остаться при этом живым? Передернув плечами, девушка свернула в узкий туннель, ведущий, как она уже узнала, в противоположную от главного входа часть тюрьмы. Так как раз один из корней Нордрассила проломил стену и пророс сквозь темницу куда-то дальше, вглубь планеты. Можно, конечно, попытаться пройти сквозь главный вход вместе с продуктовым обозом, но шанс случайно с кем-то столкнуться довольно велик: когда привозят провизию, выходит много стражниц во главе с Мэв, не к ночи эта психопатка будет помянута. Так что лучше как-то по-тихому, окольными путями, по трещинам и прочим... дырам. Габриэль прошла узкую кишку-туннель, вышла в просторную пещеру, тускло освещенную какими-то грибами с фосфоресцирующими шляпками и мягко светящимися на кончиках зарослями мха. Ну или чего-то, очень на него похожего. В дальней стороне пещеры темнел нужный ей пролом. Как раз за огромным толстенным корнем. Но сегодня, помимо уже привычных огромных пауков странной черно-фиолетовой окраски, у пролома толклись... беорны. Что здесь делает лесной народ - загадка. Зато пауки сидели высоко под потолком пещеры, кучкуясь там, куда не доставал призрачный свет. Видимо, мишки уже научили местную живность держаться от себя подальше. Иначе чего бы это здоровенным тварям щемиться по углам? В тишине подземелий звуки разносятся далеко, и тихий разговор был прекрасно слышен в другом конце пещеры. Габриель осторожно спустилась по влажному камню, внимательно следя, куда она ступает, чтобы ни единым шелестом или шорохом не потревожить беседующих существ. А разговор у беорнов был занимательный... - Наши племена уходят из этих мест, Закру, - рыкнул один из говорящих. - Здесь нечего делать нашему народу. Эльфы не выполняют свои обязательства. Они забыли о древней войне, забыли о договоре. Мы - беорны из клана Корень Мира - помним, и потому до сих пор охраняем эти пещеры. - В этом лесу нам уже не рады, Критра. - сокрушенно погудел другой беорн. - Племена переселяются севернее, в Зимние Ключи. Нас примут. - Примут. - качнул головой шаман. - Но договор... Мир не простит нам предательства. - А будет ли оно? Предательство. Мы свою часть договора выполнили. А эльфы... - беорн укоризненнo покачал головой, отчего пестрые перья, украшающие забавную шапочку, грустно закачались понурым хохолком. - Кал’дорай нарушили договор. Более он недействителен. Мир с них спросит, когда придет срок. Повисло тяжелое молчание. Шаман племени понуро смотрел на вождя, переводя взгляд на пролом в стенах древней темницы. Закру прав: здесь им уже не рады. Племя вымрет в пещерах. Беорнам нужны лесные просторы, свежий ветер и небо над головой. Давящие каменные своды медленно убивают их, заполонившая эти пещеры тьма сводит с ума, нашептывая странные вещи, мутит рассудок и заставляет думать о... неправильном. Надо уходить, пока племя еще живо, пока его можно возродить. Пока они еще не обезумели и не изменились, как другие обитатели этих пещер. Вождь склонил голову, подвижное ухо повернулось, ловя едва слышный шелест. Так шелестит ткань на одежде стражей, приходящих к огромным вратам Темницы. - Критра, мы не одни. - покрытая коротким мехом морда повернулась ко входу, беорн оскалился. - Мы тебя слышим, эльф. Выходи, коль разговор есть. Габриель беззвучно матюкнулась под нос, но послушно вышла из скрыта, поправила предательскую одежду и направилась прямиком к настороженным беорнам. Что уж дергаться, если заметили? Хорошо еще, что мишки настроены доброжелательно, а то не хочется проверять, сможет она от них удрать, или ее все равно вычислят и отловят. Они-то эти катакомбы хорошо знают! - Приветствую вас, э... - Габри на мгновение подзависла, пытаясь придумать, как бы ей правильнее назвать этих существ, - хранители. Беорны на такое определение удивленно переглянулись и уставились на переминающую с ноги на ногу эльфийку. Хранителями их еще никто не называл. Кал’дорай вообще не слишком приветливо относились к их народу, и подобное уважительное обращение было непривычно, хоть и приятно. - Приветствуем тебя, дитя звезд. - осторожно ответил шаман, нервно стискивая мохнатые пальцы на древке посоха. - Что привело тебя в эти подземелья? Неудобный вопрос. Габриэль покосилась на стоящих столбиками воинов-беорнов, оценила дубинки в их лапах. Как-то раздражать этих пушистых милашек не хотелось. Но и врать тоже нельзя. Могут они ложь чувствовать или нет - непонятно. Но лучше не рисковать. - Я пришла навестить величайшего героя Войны Древних. - честно выдала девушка, надеясь на извечное авось. - Имею право. От такого поворота беорны опешили еще больше, чем от непривычной вежливости эльфийки. Шаман покосился на пролом в стене, перевел заинтересованный взгляд на нетерпеливо переминающуюся с ноги на ногу девушку. - Давно никто из твоего народа не вспоминал Ослепшего. Габри медленно выдохнула. Ослепший! Не Предатель! Видать, у мохнатых с памятью и благодарностью дела обстоят получше, чем у сородичей Иллидана. - Мне стыдно вспоминать про неблагодарность кал’дорай, но... - она виновато развела руками. - Что я могу сделать? Только прийти лично. Если они не желают помнить правду, если не хотят выполнять старые обещания... Габриэль понуро опустила голову, но взгляда с мишек не сводила. Сейчас она играла наудачу. Раз беорны кучкуются в этих катакомбах, раз они так недовольны эльфами, может, удастся на этом сыграть? Она же им правду говорит! Габриэль СТЫДНО за то, что она видит... вернее, стыдно за то, что она по какой-то шутке богов принадлежит к этому народу. Кал’дорай. Тьфу! Да даже эти пушистые порядочнее отнеслись к старым клятвам! А ведь первобытный народ... относительно. - Почему ты идешь крадучись? - задал очередной не самый удобный вопрос вождь. - Потому что Тюрьму охраняет эта психованная фанатичка Мэв со своим кланом! - в сердцах буркнула Габриель. - Она бы точно меня не пропустила! А если бы пропустила, то не выпустила бы. Я пришла встретиться с Иллиданом, а не составить ему компанию в камере на ближайшую вечность. - девушка резко сменила тон на просительный: - Может, вы меня пропустите? Я только туда и обратно! Шаман и вождь удивленно воззрились на нее. - Мы защищаем эти пещеры, но мы не стражи Темницы. Хочешь - проходи. Но будь осторожна. В этих залах можно встретить... всякое. Мы никогда не заходили в Темницу. Нас не пускают. Девушка оживилась. - Правда, вы не против? - Иди. Мы - не против. - очень осторожно ответил вождь, и беорны посторонились, пропуская эльфийку к пролому. Когда девушка исчезла из виду, шаман задумчиво произнес: - Странное дитя... Вождь нахмурился. - Критра, она старше... - Нет, Закру. Ты не видишь так, как вижу я. Она юна. Гораздо младше нас с тобой. - И она говорит на нашем языке. - добавил вождь. Шаман согласно кивнул. Невысказанный вопрос так и остался не озвученным. Стоит подождать возвращения необычной кал’дорай. Уйти они успеют.