в воспоминания. Судя по игре, Иллидан был вполне себе бодрым, когда вышел из тюрьмы. Однако, если подумать головой... Как он держался три, ТРИ ТЫСЯЧИ ЛЕТ без еды и воды? Герман хорошенько запомнил фразу Малфуриона. "Уже три тысячи лет темница Иллидана запечатана, и я не позволю открыть ее." А ведь если задуматься, если вспомнить слова Малфуриона в точности, то картина вырисовывается неприглядная. Десять тысячелетий в одиночной камере. Три тысячи лет без еды и воды. В награду за создание нового Источника Магии. После того, как от него отвернулись любимый брат и любимая девушка. После всех подвигов, что он совершил. - И после этого мы имеем относительно адекватного эльфа, стремящегося искупить свои грехи, - пробурчал Герман на языке, который этот лес никогда не слышал. - Хитро придумано. Особенно учитывая, что все его "грехи" были по сути попытками спасти свой народ и своих любимых. Вот уж действительно благими целями выстлана дорога в Ад. Персональный. Но как? Как можно было своего близнеца обречь на такую судьбу? Видимо, кто-то хорошенько промыл мозги Малфуриону. - Вот ведь хитрожопый олень! - Оценив размах операции протянул Герман, услышав в своем голосе против воли проскользнувшие нотки уважения. Только одно существо имело достаточное влияние на Малфуриона. Только оно в ходе Войны Древних укрепляло свою власть над ночными эльфами руками старшего близнеца. Неплохой план провернул Кенариус, очень даже неплохой. До Палпатина, конечно, далеко, но тем не менее... После Войны Древних только Кенариус остался в плюсе. Он получил проводник своей воли в народе ночных эльфов. Героическая смерть его отца - белого оленя Малорна - развязала ему руки. В которые потом попал могущественный артефакт Смертокрыла - Душа Демона. Падение Азшары и ее Высокорожденых позволило привести его марионетку к власти. И даже небольшой изъян, в виде создания Иллиданом нового Источника, он обернул себе на пользу. Герман скользнул взглядом по Нордрассилу. Он уже давно понял, что это дерево передает Хранителю Рощи львиную долю магии Источника. С этой силой он стал бы достойным соперником своему отцу, будь тот жив. А мать... Элуна всегда была слишком добра к своему чаду. - Я, конечно, знал, что Кенариус себе на уме, но чтоб настолько? - В голосе на краткий миг промелькнуло удивление. Но даже если Габриэль каким-то чудом сумеет вытащить Иллидана из темницы, как они будут убегать? Сперва его придется освободить, что само по себе не слишком реально. Ну не мог Иллидан сломать клетку одним заклинанием, как это было в каноне! Не в его психическом и физическом состоянии. Или мог? Но это ещё не все. Провести его мимо Смотрящих в ночь будет, мягко говоря, непросто. Все же Мэв... слишком фанатично относится к своей работе. - Вернее, к своей оси мира, - кивнул сам себе Герман, пустив ещё одно дымное колечко. - Без Иллидана она никто. Пустышка со сдвигами в психике. Как там говорил Иллидан? «Что такое охотник без своей дичи?» Ну или как-то так. Отношение Мэв к Иллидану попахивает безумием и манией. Игру они проходили вместе, и Габриэль от души покапала ядом на эту историю. Мэв возненавидела Иллидана за то, что он смертельно ранил ее брата, когда Джарод Песнь Теней преградил ему путь к вершине Хиджала. Крайне... нелепый поступок для командующего армиями ночных эльфов. Не мог Джарот не знать, какой мощью обладает командир Лунной Стражи! Встать на пути Иллидана - это самоубийственный поступок! Глупый! А Джарод - не дурак. Дураков командующими не назначают! Хотя... учитывая, сколько лет Малфурион и Кенариус ездили ему по мозгам ... Да, Мэв - это определенно одна из их проблем. Но не самая серьезная. Есть еще один... разумный. Самый опасный в этом лесу. Кенариус. Герман как-то слабо верил в то, что Хранитель Рощи отпустит их просто так. У него вполне хватало сил удерживать таких личностей как Ронин и Крас в своем лесу. Что ему две эльфочки? Вся надежда на Иллидана. Если кто и сможет вывести их из этого леса, так это древний эльф. В крайнем случае, Габриэль что-нибудь придумает. Вот уж кто умеет влезть в реку по уши и выйти из нее сухой, так это она! Герман крепко затянулся и едва заметно улыбнулся. Что-что, а умирать они точно не торопятся. Как бы ни был силен Хранитель, они прорвутся. Как-нибудь, но прорвутся! Настроение само собой поднялось. Он с довольным видом окинул взглядом высокие деревья Ашенваля, тихо о чем-то шелестящие в алом свете заката. Вслушался в расслабляющее пение птиц, вдохнул чистый свежий воздух. Какими бы ни были обитатели Азерота - этот мир прекрасен сам по себе, пусть ночные эльфы и разочаровали его. А ведь когда-то он считал, что они - один из величайших народов Азерота... Какое разочарование. Это Габриэль всегда считала, что Кал`Дорай... да и большая часть Альянса в целом недостойна уважения. За редким исключением. Вот уж богатая почва для дискуссий. Герман хмыкнул, вглядываясь в чистое ночное небо. И ему, и Габри эти споры всегда доставляли удовольствие. Мир Военного Ремесла очень богат на колоритные личности и неожиданные сюжетные повороты. Они могли часами спорить по этой вселенной, но Герман всегда считал, что сестра заблуждается по поводу Альянса. Теперь же он на реальном примере убедился, что сестра была права. По крайней мере, в том, что касалось кал’дорай. Смутные надежды, что люди этого мира не принесут ему разочарований, еще теплилась... немного. - А оно вона как, - тяжело выдохнул Герман, непроизвольно поежился. Уже который день ему казалось, что за ним кто-то следит. Чужой недобрый взгляд сверлил спину и раздражал, заставляя нервничать и постоянно оглядываться. Так смотрит хищник на добычу. Неприятное, тревожное чувство С сестрой он подозрениями не делился. Думал, она скажет, что у него вновь разыгралось воображение. Однако, факт остается фактом: Герман не раз замечал на себе чей-то заинтересованный взгляд. Вон и сейчас появилось это чувство недоброго оценивающего взгляда. Каждый раз, когда появлялось это чувство взгляда, Герман нервничал все сильнее и сильнее, а в голову все настойчивее приходили одни и те же мысли... Только одно существо в этом лесу могло пристально следить, где бы он ни находился. И внимание этого существа не на шутку тревожило. Особенно сейчас, когда он сидит в каком-то дупле, а его сестра пошла в тюрьму Иллидана! Вряд ли этот... наблюдатель оценит их интерес к создателю Источника. Неожиданно раздавшийся мерный стук спугнул мысли и заставил дернуться, от чего Герман чуть не вывернул трубку себе на колени. Все чувства буквально заорали об опасности. Дрожа, как осиновый лист на ветру, Герман высунулся из дупла, устремив взгляд на... источник стука. - Здравствуй, дитя, - гулким, спокойным басом протянул ОН, заставляя лицо Германа приобрести нежный сиреневый оттенок, а сердце - забиться яростнее. - Я искал тебя.