***
- Очнись, спящая красавица! Иллидан вздрогнул и приподнял веки. Так и не избавился от этого бесполезного рефлекса за эти века. Опять отключался... - Извини, по техническим причинам целовать я тебя не буду! Какой-то странный, но удивительно знакомый голос мешал ему вновь отстраниться от мира. - Неужели уже дошло до звуковых галлюцинаций? - Практически беззвучно прошептал узник, глядя на до отвращения знакомую дверь. - Сам ты глюк! - Тут же последовал сердитый и обиженный ответ. - Я настоящий! Иллидан осмотрел пустую камеру. Странно. Никого нет... Магическое зрение сбоит, и он не видит неожиданного соседа? Чушь! Чтобы к нему, к Предателю, посадили ещё кого-то? Слабо верится. Тюрьма огромная. - А ты поверь! - Внезапно сказал ехидным тоном гость. - Меня тоже, это, посадили. Вроде как. С тобой. Ага, в одну... камеру, - короткая пауза и злой рык: - Черепом называется! - Какой череп? - Иллидан растерянно моргнул. - В этой камере есть только один череп! Насладившись ступором эльфа, язвительный голос добавил: - Да-да, ты меня совершенно правильно понял: это НАШ череп! Общий. На него еще твое лицо надето! Эльф устало повел затекшими плечами, с каким-то смиренным равнодушием принимая надвигающееся безумие, принявшее столь странную форму. - Э нет, ты не сходишь с ума, успокойся, - тут же отозвался голос с нотками нервозности. - Я не твоя шизофрения! Я отдельная, самодостаточная личность! - Кто ты? - Хриплым голосом спросил слепой эльф, сделав единственный верный вывод. Облегчение сокамерника было ощутимо, как его собственное. - У меня аж от нашего сердца отлегло! - Вопрос был проигнорирован. - Ну наконец-то меня признали не глюком, а сосе... Гм, ладно, сокамерник - тоже вариант. Кстати, за что срок мотаешь в магической тюряге такого класса? От такого простого и естественного вопроса Иллидан растерялся больше, чем от самого факта присутствия в его голове непонятного существа. - Ты не знаешь, кто я? - Откуда? - Искренне изумился тот. - Мое имя - Иллидан. В ответ тут же съязвили: - Очень информативно! Я прямо узнал всю историю твоей жизни. Так за что сидишь, Иллидан? Неужели он не знает? - За предательство, - мрачно ответил узник. Произнести это слово оказалось легче, чем он думал. Но собеседника это признание не впечатлило: - Ты? Предал? - Скептично и недоверчиво уточнил незнакомец. - Кого? - Свой народ, - ещё более мрачным тоном сказал Иллидан. - Ты? Народ? Свой? Предал? - Еще скептичнее переспросил он. - Как умудрился? Случайно, что ли? Откровенное неверие незнакомца в его предательство... удивляло. Мало кто не слышал рассказов о нем, обросших под влиянием веков и сплетен самыми невероятными домыслами. Неужели, его неизвестный собеседник не знает? - Нет, не знаю. Я тут, видишь ли, не так давно появился, чтобы знать о таких мелочах, - ответил на незаданный вопрос язвительный голос. - Ах, как я мог быть таким невоспитанным! Меня зовут Ди! Так что там с твоим предательством? - Это... долгая история. Вместо ответа - жизнерадостное ржание. - А ты, видимо, куда-то торопишься? Или опаздываешь? Мы ж вроде как сидим в тюряге! - Веселье из голоса резко пропало. - Рассказывай! Последнее слово прозвучало как приказ. Жесткий, не терпящий возражений и не предполагающий ослушания. - Почему я должен тебе рассказывать? - А почему нет? - Удивленно спросил Ди. Что на это ответить Иллидан не нашелся, а неожиданный сосед по голове продолжил развивать свою мысль: - Сам подумай. Мы с тобой делим одну голову и одно тело. Кстати, я - личность доминантная, так что цени мою доброту: я тебя не подавил и не перевел в состояние овоща на тарелке. Иллидан непроизвольно глянул на стоящую на полу деревянную тарелку с так и не съеденной пищей. С овощем. - О, еда! - Ди взбодрился, оживился, а тело само, без участия Иллидана, потянулось к тарелке. - Какая мерзость... - Тут же кисло пробубнили в голове, но откушенный кусок упорно проглотил. - Нам нужны силы! А то ты тут от истощения скопытился. - Что значит, скопытился? - Услышав незнакомое слово переспросил узник. - Да помер ты! - Как само собой разумеющееся пояснил Ди, откусывая кусок. - По-настоящему умер! И да, я не шучу. И не надо так нервно реагировать, это со всеми случается. Рано или поздно. Так что не волнуйся, все нормально. Иллидан даже моргнуть не мог: Ди контролировал его тело как свое. - Потом верну управление. Хотя... Ощущения резко вернулись вместе с мерзостным вкусом во рту. - Наслаждайся! - Хихикнув, сказал Ди. - Твой первый завтрак в новой и, несомненно, прекрасной жизни. Уверенность в том, что их жизнь будет прекрасной, немного покоробила. - Завтрак? - Проглотив овощ, переспросил сбитый с толку эльф. - Ты ожил недавно, - как ребенку объяснил очевидное нежданный собеседник. - Так что да, у нас новый день рождения, и началось новое утро! Считай, для тебя это новая эпоха! - Ди гаденько хихикнул. - Кстати, от меня избавиться не получится, можешь даже не думать на эту тему. Я знаю, уже пробовали. Ты жуй, давай, жертва обстоятельств, и водичкой запивай, чтобы эта скользкая гадость в нашем горле комом не вставала. Эльф последовал язвительному совету, отхлебнул привычно-мерзкой воды и проглотил вставший поперек горла от таких новостей кусок. - Ладно, посмеялись и хватит. А теперь серьезно, - веселье и язвительное ехидство исчезло из голоса. - Ты должен четко понимать ситуацию, в которой оказался. Я не говорю о положении твоего тела, сам понимаешь, что все еще в тюряге. Мое имя Дариус. Ди - сокращение. Называй, как тебе нравится, это не принципиально. И успокойся, ты забиваешь сумбурными мыслями нашу общую голову. Иллидан отложил тарелку с недоеденной пищей, допил воду и сел удобнее. - Я спокоен и готов тебя выслушать, - сказал Иллидан, приведя мысли в порядок. Дариус хмыкнул. - Не могу сказать, что новости будут приятными. Ты действительно умер от истощения, и по всем законам должен был уйти на перерождение. Ты бы родился в другой реальности и прожил счастливую жизнь, а я бы занял твое тело и выполнил свою работу. Но что-то пошло не так, и твоя душа тело не покинула. Возможно, это вина темницы, возможно - что-то иное. Я сейчас не могу сказать точно. Итогом стали мы: две души в одном теле. - Хочешь от меня избавиться? - Спокойно спросил Иллидан. - Нет, не хочу, - после небольшой паузы ответил Дариус. - Почему? Я же тебе мешаю. Еще один хмык, на этот раз - ироничный. - Ты еще не понял бонусов... преимуществ нашего положения. Ты - опасный и ценный. Неопасных в тюрьмы такого класса не сажают, а бесполезных - убивают. - Меня посадил брат, - возразил Иллидан. - Тем более. И не рассказывай мне сказки о братской любви и прочей родственной ерунде, - Дариус мысленно скривился. - Если бы брат тебя любил, он бы не оставил навечно гнить и сходить с ума в одиночной камере. Милосерднее было бы убить. Если нельзя это сделать открыто, убили бы чужими руками и тайно. Способ найти можно. Всегда. Но... - Но я жив. - Верно. Значит, ты им для чего-то нужен. Живым. Полагаю, о такой мелочи, как возможное безумие, твой братец не подумал. И да, я удивлен, что ты до сих пор в здравом уме после... Сколько ты тут сидишь? - Точно сказать не могу. - Примерно, - настаивал новый, гм, сокамерник Иллидана. - Десять тысяч лет. Дариус от названного срока впал в ступор и затих. Он долгое время молчал и з