Выбрать главу

— Ты распишись, что ознакомился. А твой рапорт о поступлении в высшее учебное заведение я уже подписал. Можешь идти учиться.

Гарколин, сопя от злости, поставил подпись в требуемой бумаге. Дудинцов, забирая папку из-под генкиной руки, говорил как бы сам себе:

— Выговор влепили на всякий случай. Вдруг что-нибудь не так выйдет, а глядишь — инспектор уже наказан. Можешь идти.

Инспектор тяжело затопал к выходу. Уже перед самой дверью он услышал отдельную реплику, прорвавшуюся через бульканье командира:

— Ссут, понимаешь, кого ни попадя…

Вечером от огорчения Генка напился водки, догнался холодным пивом и слег в постель с простудой. Яреева же выперли с КПП на линию, так как свято место не бывает пусто.

3

Дневальным на КПП заступил сержант Кипятков. Звали его Константином, и вина его была ужасной! Будучи старшим патрульного наряда, Кипятков на одной из улиц в промышленной зоне обнаружил регулируемый железнодорожный переезд, оборудованный сигнализацией, но не имеющий шлагбаумов. То есть светофоры и сигнализация включались только при движении поездов, которые ходили крайне редко (пару раз в сутки) и представляли собой составы, состоявшие из нескольких грузовых вагонов, прицепленных к маленькому маневровому локомотиву.

Место было спокойным и Кипятков захотел там посвистеть. А чтобы было не скучно, он решил существенно разнообразить характер движения железнодорожного транспорта. Для этой цели Костя принес из дома здоровенный бабушкин будильник.

Он заводил часовой механизм, включал его на звонок и приставлял к приемному устройству патрульного громкоговорителя. Звон, многократно усиленный матюгальником, несся над улицей. Напарник Кости (молодой инспектор по имени Ваня Дрозд) тут же выскакивал на дорогу и останавливал несколько машин, водители которых проехали железнодорожный переезд якобы на запрещающий сигнал светофора (звон будильника был слышен даже на соседних улицах, а на то, что светофор не включался, испуганные водители внимания не обращали). Работа просто кипела! До той поры, пока по этой улице не проехал Хмара.

На одном из автотранспортных предприятий в промышленной зоне работал его сосед по подъезду, который пообещал капитану завулканизировать две дырявые камеры с колес его личного автомобиля. Сосед, конечно, сделал, что обещал, но содрал с Николая Анатольевича денег в два раза больше, чем среднестатистический армянский слесарь. Из-за этого прискорбного факта настроение у Хмары было паршивым, а тут еще Кипятков со своим будильником.

Управляя служебной шестеркой «Жигулей», Хмара про себя материл соседа и совсем не ожидал еще какой-нибудь подлости от окружающего его мира. Но она случилась!

От неожиданно возникшего варварского звона Николай Анатольевич едва не въехал в багажник остановившегося впереди «Москвича». Резко крутнув рулем вправо, Хмара в последнюю секунду избежал столкновения, но чуть не раскатал по асфальту выскочившего на дорогу напарника Кости. Обычно спокойный капитан превратился в разъяренного монстра и орал на Кипяткова так, что тот забыл название улицы, на которой они находились.

Экипаж был снят с линии и Хмара направил двух изобретательных негодяев в подразделение для организации увольнения их из органов внутренних дел. Но дорога была неблизкой и по пути Николай Анатольевич, придя в себя, вдруг вспомнил, что две недели назад именно Кипятков задержал парня спортивного телосложения, в сумке которого находился автомат Калашникова с четырьмя магазинами, набитыми патронами. Как потом оказалось, оружие проходило по нескольким делам, связанным с заказными убийствами, и в канцелярии полка готовился приказ на поощрение доблестного инспектора.

Еще немного покопавшись в памяти, Хмара выудил оттуда информацию о молодом напарнике Кипяткова, который работал самостоятельно всего месяц, но за это время умудрился оформить более десяти нетрезвых водителей, что являлось неким рекордом и ставилось в пример другим инспекторам.

Сопоставив вышеперечисленные факты, Хмара, прибыв в подразделение, пообещал инспекторам-затейникам в следующий раз вставить каждому по будильнику в известные всем физиологические места; после чего Кипяткова отправил на КПП менять Яреева, а Дрозда определил на месяц в дежурную часть, где как раз требовался сотрудник для работы с информационными базами. Таким образом Яреев опять оказался на линии, но без напарника, потому что Генка все еще болел и выходить на работу не торопился.