Жена Чернодольского соглашалась с мнением мужа, пока Валера не собрался с ней развестись. Но как только случилось это прискорбное жизненное событие, бывшая жена пришла к Дудинцову и рассказала тому, что Чернодольский думает о своем командире полка. И хотя впоследствии Валера утверждал, будто он ничего плохого о Дудинцове не говорил, командир ему не поверил, а просто закатал Чернодольского в дежурку способом, подобным которому консервируют банку с огурцами.
Через двадцать минут экипаж был на месте, где обнаружил реальное столкновение. Оказалось — из депо выезжал трамвай. По улице в это время двигался большой, черный, престижный, модный и, самое главное — новый «Мерседес». Владельцы таких машин почему-то считают, что все люди на свете должны уступать им дорогу. Водитель трамвая, скорее всего, об этом не знал и потому автомобиль воткнулся точно в средние двери вагона, из-за чего тот сошел с рельсов.
Дашко заметил:
— Не хватает надписи над дверями: «Мерседесоприемник».
Яреев ответил:
— А этого и не надо. Реклама на борту — как раз к случаю.
На передней части левого трамвайного борта красовалась яркая надпись: «ООО ЮЖНЫЙ БЕТОН. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ».
Инспекторы вышли из УАЗика и огляделись. Сразу же стало понятно, что они прибыли не первыми. Вся улица была заставлена дорогими автомобилями. Везде сновали адыги. Чуть в стороне припарковалась машина «Скорой помощи» с распахнутой боковой дверью. Милиционеры приступили к действиям. Дашко полез в трамвай, а Яреев осторожно подкрался к толпе, окружавшей неотложку.
Сергей тихо спросил самого заднего зеваку:
— Кого лечат?
Черкес, не оборачиваясь, ответил:
— Дядю Аскербия.
Яреев понял, что в дорожно-транспортное происшествие попала какая-то крупная «шишка» с противоположного берега реки. Он сделал «морду тяпкой» и, расталкивая всех локтями, бесцеремонно пролез к дверям «Скорой помощи».
Как оказалось, дядя Аскербий (пожилой представительный адыг) от госпитализации отказался, так как почти не пострадал. Врачи обработали йодом порез на его руке и теперь профессионально смазывали лоб зеленкой. Яреев забрал у адыга документы и хотел было с ним пообщаться, но вдруг услышал вопли, раздавшиеся со стороны трамвая. Сергей поспешил туда.
В центре кучки, состоявшей из людей респектабельной внешности, стоял, размахивая руками, Рома. Это именно его вопли привлекли внимание Яреева.
Дашко кричал:
— Какой частный двор?! Какие, к черту, родственники?! Вы что, оборзели вконец?!
Яреев подошел к напарнику и спустя несколько минут разобрался в ситуации. Как выяснилось, группа поддержки дяди Аскербия нарисовала картину происшествия следующим образом:
— Тут все нормально, командир! На день рождения одному из своих племянников дядя Аскербий решил подарить трамвай. Что, странный подарок? Да ты что, командир? Ни у кого такого подарка нет, а у Казбека (так зовут племянника) будет! Весь аул обзавидуется… Ну и пусть, что рельсов там нет! Поставит напротив дома и кафе из него сделает. Аскербий выбрал трамвай и сказал Казбеку, мол, езжай, посмотри. Понравится — возьмем этот. Не понравится — другой купим. Или, может, троллейбус какой, цветом поярче… Казбеку этот трамвай понравился. И он решил чуть-чуть прокатиться по ночному городу. Хозяин он или кто? Выезжал из депо, не заметил машину дяди и ударил ее. Казбек вину свою во всем признает, потому что он — капитальный пацан! Какой знак «Уступи дорогу»? У «Мерседеса»? Не может быть! Эй, Хазрет, ну-ка, сбегай, посмотри! Да, правда, командир… Ну, ничего страшного. Дядя с племянником сами разберутся. Подумаешь, два родственника во дворе своего дома немножко стукнулись. Тем более что трамвай-то личный…
Яреев, выслушав всю эту ахинею, строго спросил:
— А где представитель депо?
Дашко тут же вытащил из толпы низенького невзрачного человечка и сказал тому:
— Пойдите, побеседуйте с инспектором.
Сам же развернулся лицом к группе поддержки дяди Аскербия и принялся орать:
— Кто сказал, что Аскербий трезвый? Да я сейчас застрелюсь у вас на глазах, если это так! Не заметить на прямом участке улицы уже выехавший из депо трамвай может только бухарь!