– Ладно, я найду людей. Использовать старые связи не хочу, там не те люди, которым можно доверять.
– Подожди, но у меня есть свои парни. Кроме того, можно обратиться к знакомым дяди и…
– Не стоит. Я уверен, что все, кто знает об этом, пытаются найти эти части и собрать шарик. И тут возникает вполне резонный вопрос: почему только сейчас?
– Думаю, это объясняется просто: каждый, кто знал об этом, пытался выйти на сокровища в одиночку. Я уверен, что и Густав Бергер не все знает.
– Но у него был отец, которому рассказал о шарике его отец. А он что, не искал?
– Искал или пытался, наверное. Но скорее всего безуспешно. А может, и не знал подробностей. Дядя Фридрих даже пытался жениться на баронессе, но его оттуда вышибли. А сын его, Карл, трус, да и, видно дядя Фридрих ничего ему не рассказывал…
– Ну ладно, когда поедем в Мексику?
– Как только соберем команду.
– Ты дома? – удивился, войдя в комнату, Женя. – Когда ты вернулась? – Он обнял Катю.
– Я тебе кое-что привезла. Как ты думаешь – что?
– Оленьи рога, – кивнул тот. – Я ведь просил…
– И еще вот что! – Она достала из сумки медвежий коготь.
– Ох ты! – обрадовался Женя. – Ну спасибо, сестренка! – Он поцеловал Катю. – А о прадеде что-нибудь узнала?
– Узнала, но не о нем, а то, что кто-то разыскивает Ивана Евгеньевича Мирославского. Это я слышала от троих разных людей. И разыскивают двое, точнее, две группы. Помнишь, дедушка говорил, что даже в архивах нет ничего о нашем прадеде. Только короткая запись: в июле сорок пятого года он был захвачен с группой японских диверсантов. А о том, как он попал в Японию и вернулся в СССР с диверсантами, сведений нет. Он же был в плену у фашистов. Об этом говорили французские летчики. Но и там никто ничего не нашел. То, что прадед перешел к немцам и они послали его в Японию, – полная чепуха, как мне кажется.
– Да в это никто и не верит. Французы, которые воевали вместе с прадедом, утверждают, что это полная чушь. Но кто и зачем может искать его могилу?
– В том-то и дело, что разыскивают не могилу, а место, где упал самолет. Я не поняла, что это за самолет и при чем тут наш прадед. Однако две группы активно ведут поиски…
– Я должен вам кое-что сказать, – раздался голос деда. В комнату вошел Иван Евгеньевич. – Я все слышал и теперь понимаю, что Семенов говорил правду. Он сказал, что кто-то пытается найти нашу семью. Ведь у одного убитого бандита была записка с нашей фамилией. А в Магаданской области кто-то разыскивает место падения самолета. Имеется версия, что мой отец пытался проникнуть в Россию с японскими диверсантами. Но это ложь, я в этом уверен. Отец захвачен был в том же районе, что и диверсанты. Но есть и другая версия. С аэродрома на Аляске за трое суток до обнаружения диверсантов был угнан двухместный самолет ВВС США. И улетел самолет в сторону России. Его преследовали истребители, но безуспешно. Самолет был сбит, пилоты погибли. Однако есть еще разговоры, ничем и никем не подтвержденные. Якобы самолет был угнан двумя бывшими военнопленными одного из фашистских лагерей. Но некоторые вернулись, и их отправили в лагеря, на сей раз советские. Потому что советский солдат не имел права сдаваться в плен. А раз был в плену – значит, предатель и твое место на нарах. Я уверен, что одним из тех двоих был мой отец, и пытаюсь найти факты и свидетелей, которые подтвердили бы мою уверенность. Но кому-то зачем-то это тоже нужно. А вот кому и зачем, понять не могу.
– Я тоже ничего не понимаю, – вздохнул Женя и посмотрел на сестру. – А ты, дедушка, почему раньше про самолет не говорил?
– Это всего лишь версия, фактов, подтверждающих ее, нет.
– Но это правда, – сказала Екатерина.
– Я сам только недавно узнал об этом, – вздохнул Иван Евгеньевич. – И не хотел говорить ни о самолете, ни о том, что…
– Ну вот что, – снова перебила его внучка, – через две недели в Магаданскую область снова отправляется группа. Я еду с ними. Вопрос решен, и возражения не принимаются. Так и скажи папе и маме, дедушка.
«Мой характер», – подумал Иван Евгеньевич.
– Я поеду с тобой, – заявил Евгений. – Вам же нужны рабочие… в конце концов – носильщики. В общем, еду. Это тоже не обсуждается, и…
– Перестань! – недовольно возразила сестра. – У нас там нет рабочих. Так что забудь.
– Не дури, Женька, – строго проговорил и дед. – Ну куда тебя понесет? Кате только тебя там не хватает. Выброси это из головы.
– Есть, товарищ полковник, – иронично отозвался внук.
– Я тебе устрою Колыму! – на всякий случай пригрозил дед.
– А что там с Вадимом? Как он? – спросил Женя.
– Сволочь он законченная и трус! – сердито ответила Катя.
– Кого принесло? – сонно проворчал, подходя к двери, бородатый здоровяк.
– Мементо мори! – послышался насмешливый мужской голос.
– Чё? – Он рывком распахнул дверь. – Странник!
– Привет, мон шер! – шагнул вперед Страннов.
Облапив его, бородач рассмеялся:
– Живой, значит? А тут тебя вроде как похоронили! Ты же…
– Ложный слух, мон шер. А ты как? Видно, гулял всю ночь. Время уже обеденное, а ты дрыхнешь. С дамой?
– Конечно, без… Я баб к себе не вожу.
– Понятно, ты все такой же. Дикарь – он и в столице дикарь!
– Ты-то уж больно ученый! – хохотнул бородач. – Сейчас чего-нибудь организую…
– У меня все есть, – успокоил его Артур, – и принять, и закусить.
– Надолго? – спросила худенькая пожилая женщина.
– На неделю точно, – ответил Муромец. – Как ты, мам? Что-то у тебя вид не очень…
– А какой ты хотел бы меня видеть? Сын сначала на войне, потом в тюрьму угодил, я пять лет в подушку плакала. Освободился и снова на войну уехал. И как я, по-твоему, должна себя чувствовать?
– Погоди, мам, а что же Зинка? Она-то где?..
– Зинка теперь жена нового русского, вся из себя барыня, ей не до меня.
– Сучка! – кратко выразил свое отношение к сестре Юрий.
– Не нужно, Юра. Я сама просила ее не приезжать. А то заявится со своим Костей, а тот нос воротит и постоянно на часы смотрит. Дел, мол, полон рот, извини, теща, ехать надо, деньги с неба не сыплются. Он же то ли банкир, то ли совладелец. Но богатый, охрана всегда при нем. Мне вот что обидно, – мать всхлипнула, внука совсем не вижу. Он все время у Костиных родителей. Ему скоро пять лет, а я… – Она всхлипнула.
– Мам, – Юрий подошел к ней, – ну хватит тебе. Хочешь, я…
– Не надо. Я понимаю, что у родителей Костиных мальчику лучше. Но хотя бы на час-другой ко мне его привезли. Когда Зина беременная была, я же все время с ней сидела, а как родила, так и… – Мать заплакала.
– Хватит, мама… – Юрий прижал ее к себе. – Вот сделаю тебе парочку, тогда и сиди с ними.
– Да где ж ты сделаешь-то? – улыбнулась сквозь слезы женщина. – На войне, что ли? Может, и есть у тебя уже ребенок, а ты даже не знаешь…
– Может, и имеется… Знаешь, а я Денисова встретил, он на Колыме золото моет. Женат. Зоя, жена, нормальная баба, симпатичная и приветливая. Тебе, кстати, гостинцев прислала. И Денис тоже подарок передал. Сейчас достану. – Поцеловав мать, Юрий вышел из кухни. – Иди сюда! – позвал он, мать вошла в комнату и остановилась. Сын держал в руках шапку из чернобурки, такой же воротник и женские унты. Мать ахнула. – Это тебе Денисовы передали. – Женщина снова всхлипнула. – Успокойся, мам! Носить это будешь. – Он накинул на плечи матери пушистый воротник, надел шапку. Придерживая за плечи, подвел ее к зеркалу. – Прямо царица! – Юрий поцеловал мать.
– Господи, родная дочь знаться не хочет, а товарищ сына, которого я два раза в госпитале навещала, с женой, которую не видела ни разу, такие дорогие подарки шлют! Это сколько же стоит-то, Юрка?
– Перестань, мама. Нравится?
– Красота-то какая! – Мать взглянула в зеркало. – Прямо барыня, – смущенно улыбнулась она.
– Да что там барыня, – сын прижал мать к себе, – королева!