Поздно вечером Фомин отправил Анатолия Боровика с двумя милиционерами сменить наряд на выезде из города. Перед тем как Боровику уйти, Михаил Николаевич его наставлял:
— Смотри, Анатолий, Международный может вооружиться, действовать нужно аккуратно. Пусть твои помощники проверяют, а ты будь в стороне наготове с револьвером в руках, страхуй их действия.
Выслав эту группу, Фомин велел Саше идти домой, а по пути заглянуть на телеграф и отослать на прииск на имя Попова телеграмму до востребования, чтобы тот встречал их на следующий день к вечеру в небольшом поселке, что находится километров в пятнадцати не доезжая прииска.
— С Иваном Ивановичем мы договорились, он каждое утро на почту заходить будет, а ты собирайся, поедем завтра к нему в помощь. На месте разберемся: кто Хозяин и какие у него «работники», а заодно выясним, нет ли там и нашего Григория Павловича.
Вечером Саша рассказал подробно отцу, как участвовал в задержании Никитского и как преступник, усыпив бдительность простодушных милиционеров, сбежал. Выслушав не перебивая, Дмитрий Дорохов спросил сына, почему Никитского до сих пор не расстреляли за побеги, Саша долго и путанно объяснял, что нет таких законов, чтобы расстреливать беглецов.
— Как же нет, если он бежит, его ловят, а он снова убегает? Сколько у него побегов?
— Четырнадцать. Поймают, суд ему увеличит последнее наказание — и его снова в колонию.
— А он опять бежит, грабит, вы его ловите и опять в лагерь, — в тон сыну ответил отец. — Тут что-то, брат, не так. Скажем, он сейчас из России в Сибирь приехал, а ты знаешь, что он там натворил? За какие деньги богатой одеждой обзавелся, где оружие достал? Не знаешь?
— Мы запросы послали, проверяем, а за оружие его отдельно будут судить, — не очень уверенно ответил Саша.
— Нет, у нас в гражданку не так было, — закуривая, припомнил Дорохов-старший. — Поймаем дезертира, предупредим: «Служи Красной Армии, исправляйся». Убежал еще раз — схватили и к стенке.
— Так то же война. То законы военные, — удивился отцовскому сравнению Саша, — а сейчас мирное время. Я этого типа, батя, просто не выносил, а все время на «вы» называть приходилось, потому что законность. Хотя, если бы моя воля, от всей души врезал бы ему по шее, когда он над Фоминым издевался.
— Ладно. Ложись спать. Утром, сынок, прихвати мой маузер и полсотни патронов — он получше твоего нагана. Кто знает, как там у вас в тайге дело обернется. Может, пригодится, не дай бог, конечно.
ШОФЕР СЕНЬЧА
На другой день Саша рано пришел в управление и еще издали через приоткрытую дверь своего кабинета услышал голос Боровика.
— Врешь ты все, Щукин. Врешь без зазрения совести. Лучше скажи, откуда у тебя в машине чемодан. Только не ври, что нашел на дороге. Откуда окурки? Ты хоть раз в своей жизни папиросы «Борцы» покупал? Вон у тебя «Ракета» в кармане, три пачки, а пепельница в машине «Борцами» набита. Скажи по-хорошему, кто их у тебя смолил? — Анатолий Боровик говорил громко, зло и настойчиво.
Дорохов вошел и увидел, как Боровик расхаживал по комнате, а посредине на стуле лицом к двери сидел худощавый мелковатый мужичонка в плохоньком пальтишке с пожелтевшим от времени воротником. Такой же треух он держал на коленях и, как затравленный зверек, следил за Анатолием. Под челку подстриженные редкие белесые волосы были мокрыми, а по лицу градом струился пот. Боровик будто и не обратил внимания на Сашку, но, видно, специально, чтобы ввести его в курс дела, задал Щукину вопрос:
— Придется тебе все-таки рассказать, кого увез вчера из города. А почему служебная у тебя машина во дворе стоит?
— Никого я не возил, — буркнул, потупившись, шофер. — Ездил к братану, а чемодан тот и верно нашел. Хотел под инструмент приспособить. Окурки еще с прошлой поездки забыл вытряхнуть — начальство возил. — Щукин облизнул губы, концом длинного шарфа вытер лицо и, опустив глаза в пол, замолчал.
— Молчишь! Ну и молчи, без тебя разберемся. Вот явится начальство, поедем к тебе домой с обыском, и все будет ясно.
— А что, без обыска не обойтись? — спросил Фомин, входя в комнату.
— Не говорит он правду, Михаил Николаевич. «Нашел, не знаю». Вот взгляните на этот чемоданчик.