Выбрать главу

— Иди, Дмитрич, вечерять, — снова заглянула в боковушку Дормидонтовна и шепотом, заговорщически попросила: — Да рубаху смени, сродственница моя в гостях.

Саша снял футболку, в которой обычно ходил дома, надел шелковую косоворотку, брюки от костюма и, чтобы угодить старушкам, вытащил из-под кровати темные штиблеты. Оделся и направился на кухню. К его удивлению, стол был накрыт по-праздничному в зале. На скатерти оказались расставлены закуски, бутылка водки, а за фикусом, возле окна, на лавке отыскалась и гостья — «старушка» лет восемнадцати, статная румяная девушка в синем кашемировом платье и в черных хромовых полусапожках. Она сидела очень прямо, положив крупные рабочие руки на колени, точно на фотоснимке, что делают на базарах… Когда Саша вошел, гостья опустила глаза и перебросила толстую русую косу на грудь. Дормидонтовна, суетившаяся у стола, хитро улыбаясь, подошла к нему.

— Вот познакомься с Любашей, племянница моя. Иду домой, а она мне встречь. «Что вы, тетя, к нам не заходите да как поживаете?» — «Заходи, — говорю. — Как живу — увидишь». Ну и затащила ее домой, думаю, чайком девку побалую.

Любаша стала совсем пунцовая, неловко протянула Саше большую твердую ладонь, а когда сели за стол, то так ни к чему не прикоснулась, лишь отпила несколько глотков чая. Как ни старалась Дормидонтовна разговорить постояльца и племянницу, так у нее ничего и не получилось. За весь вечер Любаша только и сказала, что работает на стройке и собирается учиться на инженера, а Саша начал было рассказывать о судебной фотографии, да осекся, понял, что тема не очень застольная.

Девушка засобиралась домой, и Дорохов понял, что просто обязан проводить ее. Но и на улице разговора не получилось, шли молча, всю дорогу Саша злился на себя и на Дормидонтовну и никак не мог придумать, о чем говорить. Девушка спросила, видел ли он картину «Ошибка инженера Кочина», но Саша в Петровск-Забайкальске еще ни разу не был в кино. Люба попыталась рассказать о фильме, но так и не успела — подошли к ее дому. На прощание она не очень уверенно пригласила Сашу вместе с Дормидонтовной заходить к ним в гости. Вернувшись, Саша во избежание повторного сватовства соврал старушке, что у него в Иркутске осталась невеста.

ПОЕЗДКА В ХАРАУЗ

Через неделю Сашу вызвал к себе Сидоркин и неожиданно предложил:

— Собирайся. Завтра утром поедем в район, дней на пять, на шесть, проверим работу участковых инспекторов, в сельсоветах побываем. У тебя, говорят, есть знатное ружье, вот и прихвати его. Может, на гусей сходим. А то, гляжу, совсем ты заработался.

…В Забайкалье, и верно, пришла весна. Южный ветер продул, просушил дорогу, согнал с сопок снег, а тепло, что стояло днем, съело его даже по оврагам и распадкам. Почки на деревьях набухли, а на тальниках лопнули и покрылись желто-серым пухом. На солнцепеке, по буграм появилась зеленая поросль. Дикий лук выпустил тонкие острые перья со спичку, а то и в полторы. Возле города, куда ни глянь, по сопкам лазили старухи да ребятня, собирая к столу молодой лучок — первые витамины. По серому, прошлогоднему жнивью потянулись за тракторами черные полосы. Перевернутые лемехами плугов пласты, отливающие на солнце жирной чернотой, обследовали грачи, вразвалку разгуливающие по пахоте. Даже днем по небу шли косяки птицы…

Сидя в автомобиле, Дорохов с удовольствием смотрел по сторонам. Он знал, что село Харауз, куда они ехали, основано староверами, расположилось на границе с Бурят-Монгольской республикой. И ландшафт здесь был совсем не таежный. Всюду виднелись пологие увалы, сплошь покрытые жнивьем. Перед самым селом Сидоркин попросил шофера остановиться и указал Саше на низину, где по стерне разгуливало несколько табунов диких гусей. До них было полтора-два километра, и паслись они отдельными группками в двадцать пять — тридцать штук.

— Пошел гусь. Это только передовые партии, — объяснил начальник, передавая Дорохову бинокль. — Начнется валовый пролет, тут на пашне голого места не найдешь. Неделю, а то и две будут жировать, а потом дальше на север.

Село Харауз было большое и богатое. Каждый дом, что крепость, обнесен высоким тыном, и полдвора под крышей. Нельзя здесь иначе. Снега такие, что без крыши скоту во двор и не выйти. Лесу вдоволь, тайга-то рядом, вот каждый хозяин и покрывал щепой все надворные постройки и довольно большой кусок двора.

Правление колхоза и сельский Совет размещались в большом, рубленном в две длины, доме. Навстречу машине вышел участковый инспектор села Хлынов. Простые домотканые брюки, заправленные в мягкие, из юфти, ичиги, ярко-синяя косоворотка навыпуск, подпоясанная широким форменным ремнем, на котором торчала кобура с револьвером. Ремень, наган да фуражка только и свидетельствовали о его должности, в остальном участковый ничем не отличался от колхозников. Сидоркин оглядел его и, очевидно, не заметил в нем ничего необычного. Поздоровавшись, попросил его познакомить Дорохова с делами и поинтересовался, нет ли каких происшествий.