— Нет у меня винтовок, и ты, начальник, не пугай, в тайге меня еще и поймать надо. Да вот скажи своему Тимохе, чтобы по пятам не ходил. Неровен час, где ни то поскользнется. — Слепнев уже оправился от растерянности и вел себя в своей обычной наглой манере.
— Зря вы угрожаете, Слепнев. Никто вас не боится, со всем сельским активом вам не справиться, а участковому я помогу. Хотелось, чтобы и ваша жена в стороне не оставалась. Для нее-то ведь лучше, когда вы дома, а не в тюрьме.
Женщина горько вздохнула и молча вышла из барака. Участковый инспектор, с интересом слушавший разговор, тоже поднялся.
— Я ведь знаю, Слепнев, почему ты на заимку подался. Решил пантачей погонять. Так учти, что и прошлогодних изюбрей тебе никто не забыл. А в этих местах я все солонцы знаю, и, если хоть где твой след найду, берегись. Ну, бывай, погостевали — и хватит. Поехали, товарищ начальник, солнце-то уж за сопку перевалило.
В километре от заимки Хлынов слез с коня, подождал Сашу, взял оба повода и привязал лошадей к березе.
— Здесь лучше пешими. Солонец тут отменный. Весь зверь с ближайшей округи на него соль лизать идет. Через месяц, а то чуть пораньше у изюбрей панты поспеют. Тогда и начнется отстрел. На наш сельсовет в этом году всего две лицензии дали. Одну Прокофию, а вторую Мишаньке Гостеву, тоже знатный охотник, и все. Слепнев просил, но ему отказали. Он под одну лицензию пяток зверей завалит. Если схватят с изюбрем, он сразу предъявит разрешение на отстрел. А поди узнай, первый это пантач или пятый?
Незаметно Дорохов и Хлынов вышли на небольшую лужайку. Посредине ее была неглубокая яма, заполненная талой водой. Вокруг ямы чернела земля с мелкой, едва пробившейся, но уже истоптанной травой. Мелкие двойные ямочки в форме параллельных запятых оставляли своими копытцами козы. Углубления чуть больше, подлиннее — следы изюбрей. Совсем большие лунки отпечатали раздвоенные копыта сохатого. Хлынов несколько раз обошел солонец, внимательно рассматривая землю, долго разглядывал почву под двумя березами, стоявшими неподалеку, и позвал Сашу:
— Смотрите сюда, побывал уж тут Юшка-то. Видно, собирается ладить лабаз на березах.
Действительно, под деревьями была отчетливо видна свежепримятая легкой обувью земля, вдавленные прошлогодние травинки, сломанные сучки.
— Значит, и винтовка у него где-то здесь, раз пантачей собрался добывать. Промашку мы с вами сделали, товарищ начальник, нужно было перед разговором хотя бы на этот солонец заглянуть. — Хлынов посмотрел на солнце, подкатившееся к горизонту, и предложил: — Если поспешим, то до темноты еще на один солонец успеем. Посмотрим, что и как там, и заночуем на речке. Когда сюда ехали, приметил стожок сена. Будем спать как на перине, и лошадки похрумкают вволю.
Второй солонец оказался почти на середине дороги к селу, в распадке, по которому резво бежал ручеек чистой ключевой воды. Небольшую болотину, окруженную кустарником и редкими елками, тоже истоптало зверье. На нижних ветках большой разлапистой березы, метрах в пяти от земли, Саша увидел помост из трех досок. К стволу березы поперек, как ступеньки, были прибиты короткие поленья. Блестящие шляпки гвоздей еще не успели и заржаветь. Дорохов влез на помост, на нем можно было свободно лежать, просматривая солонец. Повыше торчали коротко обрубленные ветки, специально для того, чтобы повесить на них сумку, телогрейку или еще что-то.
— Хорошо устроился, — решил Дорохов, — с комфортом. Как, Тимофей Спиридонович, разорим этот лабаз или оставим?
— Думаю, оставить надо, товарищ начальник. Если до дождя здесь Юшка не побывает, то потом и следа нашего не найдет. Может не догадаться, что все его труды нам известны. На ближнем-то к заимке солонце он специально ладить лабаз не стал, чтобы не заметили, а здесь, подале, сколотил. Наверное, думает, что про это место я не знаю. Ну, если потрафит, его можно тут прямо с винтовкой прихватить.
— А как это лучше сообразить, в селе обсудим. У вас найдутся ребята не из пугливых?
— У меня помощников много, а трусливых среди них нет.
— Ну вот и отлично.
К стожку подъехали уже потемну. Разворошив его, забрались в мягкое сено, чуть припахивающее прелью.
— Давайте утром послушаем глухаришек. Тут недалеко, на той стороне, в листвяге есть точок, — предложил Хлынов. — Десяток, а то и полтора петухов песни петь собираются. Моя старуха глухаря целиком тушит с картошкой да с приправой разной. Я собирался сегодня с вами, а она: «Возьми карабин, привези петуха». А мне совестно: колхозники в поле, а я за охотой. Не будешь же каждому объявлять, что по делу собрались. А у вас ружье. Пару собьем — и домой. Вы на глухарей-то ходили?