Разгневанная мать Фроськи увела Кольку домой.
На следующий день, приведя Кольку на двор, Фроська строго приказала, указывая на Ванюшку:
— Не ходи к этому живодеру. Он еще укусит тебя!
Ванюшка не верил своим ушам. Это он... укусит Кольку?! Спорить, конечно, он не стал, но взглянул на Фроську страшным, испепеляющим взором и ушел домой.
Не знала Фроська всей истины. Но ему было очень грустно. Дома он пожаловался своему коту Ваське, мирно дремавшему на стуле:
— Ты ни с кем не дружишь, и хорошо! Иначе ты бегал бы весь исцарапанный и злился бы, как я.
ЦАРЬ ОСТАЕТСЯ В МЕНЬШИНСТВЕФроська, как и все скобари в те дни, дома не сидела.
На всех перекрестках, площадях, улицах день и ночь (а ночи наступили светлые) шли ожесточенные споры. Стоило только двум-трем прохожим остановиться на перекрестке и заговорить о политике, как сразу же вокруг собиралась толпа. Митинги возникали стихийно. Кричали и спорили до хрипоты, иные, как пьяные, шумели, лезли с кулаками друг на друга. Более терпеливые их растаскивали.
— Ой, лишеньки! — ужасалась первое время до всего любопытная Фроська. — Мамочка родная! Они подерутся!
— Долой Временное правительство! Вся власть Советам! — кричали одни.
— Ленина отослать в Германию! — провозглашали другие.
— Война до победного конца! — требовали одни.
— Долой войну! Да здравствует мир! — отвечали другие.
Разобраться в этой толчее и невероятном хаосе, в угрожающих воплях и в громе аплодисментов даже и взрослые сразу не могли.
И куда бы ребята ни попадали — на двор Скобского дворца или Моторного дома или в многолюдную очередь у магазинов и лавок, — слышалось одно и то же, многократно повторяясь: «Временное правительство!.. Советы!.. Керенский!.. Ленин!.. Милюков... Корнилов!.. Министры-капиталисты!..»
— Вы за кого, девочки? — спрашивала Фроська.
Ответы сыпались самые разнообразные.
— А ты за кого? — в свою очередь интересовалась Дунечка Пузина.
— Я за наш Скобской дворец! — быстро находилась Фроська, не желая отдавать предпочтение никакой партии, а про себя думала: «Надо спросить Типа. Он-то за кого?»
Когда девчонки, окружив Типку на дворе, потребовали немедленного ответа, за какую партию он стоит, ответ Царя многих удивил.
— Я за Ленина! — сообщил он.
— Значит, ты... большевик? — уточнила Дунечка Пузина.
Царь кивнул головой.
— А мы за Керенского! — закричали многочисленные голоса. Тут были и Серега Копейка, и Цветок, и Спирька Орел, и Ванюшка.
— Керенский! — кричал Ванюшка.
— Плеханов! — старался перекричать Копейка.
— Чернов! — никому не уступая, вопил Цветок.
Даже Левка Купчик дал о себе знать:
— Милюков!
Царь остался в явном меньшинстве. За большевиков подали голос только несколько скобарей.
Весть о том, что Царь встал на сторону большевиков, сразу же облетела двор не только Скобского дворца, но и Моторного дома. У Царя появились новые друзья и новые враги, скрытые и явные. Отошли от него Ванюшка и Спирька Орел. Даже Серега Копейка, на которого Типка всегда полагался как на каменную стену, охладел к Царю.
На другой день спор на дворе затеял Левка Купчик. Сообщил он ребятам слышанный где-то разговор:
— Немцы Ленина подкупили! По этой причине Ленин и смуту затевает.
— П-по какой «этой причине»? — угрожающе спросил Царь.
Левка заметно струсил.
— Смуту затевает... — повторил он уже более тихим голосом.
— П-правильно делает, — отозвался Царь.
— Напрасно ты за Ленина стоишь, — попрекнул его Серега Копейка.
— А то за кого же стоять? Не за Керенского же? — усмехнулся Царь.
— Тоже сравнил, — не вытерпел Ванюшка. — Керенский — голова!
— П-пустая, — спокойно добавил Царь, вспомнив слова Максимова.
— Как это пустая? — возмутился Ванюшка.
— Т-твоим К-керенским я сапоги обтирать буду, — похвалился Царь.
Среди скобарей одни сочувственно захихикали, большинство громко зароптало, а Ванюшка даже побагровел.
— Э-это как же? — недоумевающе спросил он.
— А вот так же! — ответил Царь. — Ленин Керенского побьет. Вот увидите!
Стоявший рядом Копейка, сдвинув светлые брови, отрицательно покачал головой. Цветок недоверчиво усмехнулся. А Фроська с большой жалостью поглядела на Царя, видно не соглашаясь с ним. В спор неожиданно вмешалась тихоня Катюшка.
— Керенский — буржуй, — сообщила она.
— Молчи! — оборвала ее Фроська. (Она все еще злилась на Царя.)
Скобари недоумевающе поглядели на Катюшку — только недавно она громогласно хвалила Керенского.
— Ничего он не буржуй!.. — горячо запротестовал Ванюшка. Его поддержали другие, даже Цветок.
Царь не захотел обострять спора. Каждый остался при своем мнении. Но Ванюшке показалось очень обидно, что Катюшка уже отошла от Временного правительства и Керенский теперь не может рассчитывать на ее поддержку.
— Ты за кого? — спросил он дома дедушку.
— Как это за кого? — удивился Николай Петрович, приподнимая очки. Он читал газету, до которых был большой охотник.
Ванюшка пояснил.
— Я за тех, кто порядок в стране наведет, — строго сказал дед.
Спрашивать мать Ванюшка не стал. Она стояла в стороне от партий. Все политические вопросы надо было решать самому. В свою очередь, Царь, вернувшись домой, рассказал Максимову о своей стычке с ребятами.
— А ты их перетягивай на свою сторону, — посоветовал Типке Володя.
Максимов усмехнулся:
— Надо делами перетягивать, а не словами.
— За Керенского стоят, — угрюмо бурчал Царь. — Приезжал на днях Керенский на механический завод, на митинг, так все скобари за его машиной бежали и кричали «ура».
Царь мог бы еще многое рассказать про мальчишек, но он не привык жаловаться.
— Да-а, Керенский в фаворе, — согласился с Типкой Максимов. — Всюду портреты «министра-социалиста». Буржуазные газеты акафисты ему служат. На встречах цветами засыпают. Только надолго ли? Война продолжается. Разруха увеличивается.
Крестьяне уже не ждут, а требуют землю.
А Керенский все уговаривает.
Развернув газету «Правда», Максимов указал Царю на последнюю страницу, где печатались разные объявления:
— Советую тебе с ребятами сходить. Этот митинг наша партия проводит.
Взяв в руки газету, Царь прочитал:
ДЕТСКИЙ МИТИНГ
21 мая в 3 часа дня на дворе Морского училища (В. о., 12 линия, д. № 3).
Докладчики: Александра Коллонтай, Лилина и Слуцкая.
Максимов и Володя в этот вечер долго разговаривали, а Царь внимательно слушал.
Как ему советовал Максимов, Царь ходил с Ванюшкой Чайником и Серегой Копейкой на митинг во двор Морского училища. Он понял, что говорили докладчики. А они говорили о том, что только большевики дадут свободу народу и всем ребятам предоставят возможность учиться в школе, подростки получат работу.
Особенно ему понравилось, как выступала Вера Слуцкая. Совсем еще молодая, немного похожая на Фроську, черноволосая и черноглазая, она говорила так горячо, взволнованно, что все собравшиеся долго ей хлопали. А ребят на митинг собралось много.
«Расскажу Фроське... Жаль, что она не пошла», — думал Царь, возвращаясь с ребятами домой.
СТЫЧКА С «ЧИСТОПЛЮЯМИ»Вскоре во двор Скобского дворца зашли четверо чужаков. Двое гимназистов и двое в форме скаутов: в коротких штанах и в шляпах.
Собрав ребят, гимназист постарше обратился к ним с речью, призывая в ближайшее воскресенье прийти на Большой проспект и принять участие в ребячьей демонстрации.
— Мы пойдем своей колонной! — заявил он. — Будем требовать равенства.
Какого равенства и для кого гимназисты будут требовать, они не объяснили.
Выделив из скобарей ответственного за свой дом приглянувшегося им Левку Купчика, чужаки сочли свою миссию законченной.