— Так она была беременна или нет? — судорожно сглатываю я.
— Сто процентов нет, — отрицательно качает головой Пашкевич.
— Откуда такая уверенность? — прищуриваюсь с подозрением.
И в следующую секунду врач шокирует меня:
— Невозможно быть беременной, если ты девственница.
Сам не замечаю, как меня захлестывают воспоминания о нашей первой встрече с Микой. Рыночная площадь Кракова. Смешная «туристка-бегунья», которая куда-то безумно спешит и врет напропалую. Кафе.
Отель…
— Мягкий ёжик, — шепчу Мике в губы и накрываю их своими. Завоевываю. Уничтожаю возведенные ею стены. Пресекаю попытку побега.
Хочу. До безумия. До нервного покалывания во всем теле. Впервые в жизни так остро и бескомпромиссно.
Поэтому толкаю Мику обратно в номер, захлопываю дверь за нами. Прижимаю дрожащую фигурку к стене. Ёжик отвечает на поцелуй, настороженно, с интересом и как-то… скромно. Удивляет. По ее дерзкому поведению и не скажешь, что она такая нежная и хрупкая.
Девочка-загадка, но искать ответы нет ни времени, ни сил, ни желания.
Осталась только страсть, всепоглощающая и отключающая разум.
Мне нужна эта девушка. Здесь и сейчас.
Но Мика мычит что-то мне в рот, упирается ладошками в грудь. Легко толкает. И я поддаюсь, чтобы не спугнуть. Недоуменно всматриваюсь в раскрасневшееся личико. Неужели? Она умеет смущаться?
— Ты слишком… торопишься, — лепечет Мика, а у самой голос срывается. Эротично так, что мозг капитулирует перед рвущейся наружу похотью. — Я не…
— Я тебя не трону, — язык несет какую-то чушь, пока тело бунтует и тянется к девушке.
Мика кивает, выскальзывает из моих объятий.
— Может, шампанского? — хрипло выдаю и откашливаюсь.
Ругаюсь мысленно. Как мальчишка веду себя с ней. Какого черта?
— Как хочешь, — пожимает Мика плечами и проходит в гостиную. Опускается на диван.
Я, не прекращая пожирать ее взглядом, звоню на ресепшн.
Через минут пять нам приносят заказ в номер. Еще через две Мика сама разливает искрящуюся жидкость по бокалам. Протягивает один мне. Не сводя с меня голубых глаз, проводит пальчиками по своим губкам, сминает задумчиво. Мне и этого хватает, чтобы сдуреть. Осушаю бокал залпом, потому что в горле першит. А Мика свой отставляет.
Приподнимаю бровь вопросительно.
— Прости, я не пью, — улыбается она. — Неудобно было тебе отказывать.
Надо бы заподозрить неладное, но мозги сейчас совершенно не соображают. Сажусь на диван рядом с Микой. Ловлю ее растерянно-заинтересованный взгляд, слышу сбивчивое дыхание, вбираю легкий женский аромат.
И вот мы уже опять вовсю целуемся. Ёжик плавится в моих руках, забывает, что «мы торопимся». Веду ладонью по ее животику, ласково, приручающе. Чуть щекочу пальцами — и чувствую ее улыбку. Съедаю ее, углубляя поцелуй.
Осмелев, забираюсь под пуловер. Выше. К груди. А у самого все сводит внутри. Ну что за ведьма? Подмешала мне что-то, приворожила? Вскоре я пойму, что был недалеко от истины.
Но Мика заметно напрягается. Застывает, словно стремительно льдом покрывается.
Мне стоит колоссальных усилий убрать от нее руки. Понимаю, что так будет лучше. Сделать вид, что отступил сейчас, чтобы «напасть», когда девчонка расслабится.
Никогда меня не привлекали подобные игры. Но сегодня. Все иначе.
Мне нужна она. Странная девочка Мика, которую хочется сделать своей.
— Тшшш, — шепчу ей на ушко и прикладываюсь поцелуями к шее, чувствуя, как нежная кожа покрывается мурашками.
Мика реагирует, сдается. И от осознания этого сносит крышу.
— М-м-м, — едва слышно стонет и тут же губу закусывает, будто раскрывший себя преступник.
Эта девушка не похожа ни на одну другую. Дикая, пугливая. Одно неверное движение — и сорвется с крючка. Хотя кого я обманываю? Я сам попался на ее крючок и завис, даже не пытаясь спастись.
Оба погибнем. Вместе.
Да и плевать. Отступать некуда.
Я позволяю себе все больше, захожу все дальше, наслаждаясь тем, как дрожит Мика от моих прикосновений. Горит, дышит часто, хнычет, словно пытаясь совладать с собственным телом. Но оно ее больше не слушается. Потому что теперь принадлежит мне.