Дверь с грохотом распахнулась, заставляя меня в гостиной вздрогнуть и окончательно проснуться. Я почти задремала на диване, пока ожидала его прихода домой. В коридоре раздавалась отменная ругань, которую я кстати тут запретила и ещё какой-то полубезумный смех. Я, зевая, встала с дивана и на ещё слабых ногах отправилась в коридор. Там меня ждала весьма странная картина: Ановир, глава поселения каладжей, тряс за грудки моего сына и собственно изрыгал проклятия и ругань, при чем последний смеялся так, словно в него вселился бес.
- Что тут происходит?
- Давай-давай, - выдал Ингвар, всё также неистово хохоча. Ановир оттолкнул его в угол и со страшной гримасой вдруг упал передо мной на колени. Я изумлённо взирала на своего деда, который поднял на меня ярко-зелёные глаза и произнёс:
- Я признаю его своим правнуком и преемником трона. И тебя тоже... признаю.
В комнате воцарилась тишина. Я отшатнулась, облокотившись спиной к косяку двери.
- Теперь ты принцесса каладжей, мама, - просмеявшись, наконец, выдал осмысленную фразу Ингвар, вытирая слёзы смеха с глаз.
- Это что, был спор? - пытаясь за ворчанием скрыть волнение, переспросила я. На меня посмотрели четыре абсолютно счастливых глаза.
- Ага, - хором ответили оба, снова лишая меня дара речи.
- В бумажной битве, а потом на поле боя, - Ингвар подошёл ко мне, его лицо сияло как начищенная золотая монетка.
Бумажная битва - это игра каладжей, направленная на развитие способностей к тактике и стратегии, соответственно играли в неё в основном мужчины, хотя порой там бывала и моя мать. Насколько мне было известно, лучшим игроком был Ановир долгие годы, не зря всё-таки он правил поселение, но видимо только до того момента как мой сын распробовал вкус победы.
- Это был честный бой, - признал Ановир, разведя руками. Я оглядела этого мужчину в мантии, который впервые за столько лет улыбался мне и выглядел таким счастливым в моем присутствии. - Но я тебя ещё обыграю.
После этого мудрый правитель каладжей поднялся в пола и ушёл, оставив меня всё также изумлённо посматривать на Ингвара. Он вдруг обнял меня и жарко прошептал:
- Ну как? Мой первый трофей для тебя? - Я молчала. - А сколько их ещё будет? Я принесу к твоим ногам сотни государств, так много, насколько мне хватит жизни. А ещё... - Ингвар отстранился и выпрямился с серьёзным лицом, - голову отца. Я принесу и кину её к твоим ногам, в знак того, что я отомстил за нас с тобой.
Я обняла его в ответ, не в силах справится с собственным волнением, охватившим меня после его столь искренних слов. Едва сдержавшись, чтобы не пустить слезу, я проговорила:
- Знаешь, мне часто говорят, чтобы станешь Великим, - Ингвар нахмурился. - Я так не думаю. Я думаю, ты уже Великий. А все, что ты будешь делать только докажет твою мощь и силу.
- Мама... - Его голос сбился, он схватил мои руки, целуя каждую из них, - благослови меня на это.
- Благословляю. Но есть одно условие...
Быстрый взгляд серых глаз, посматривающих на меня озадаченно.
- Отца оставь мне. У меня на него свои планы.
- Как скажешь, мама, - Ингвар поцеловал меня с улыбкой в щеку. - Прости, я обещал ещё зайти в Лилейн сегодня. Я быстро.
- Конечно. Иди.
Когда Ингвар ушёл, я вернулась к книге, лежащей на кофейном столике около дивана, взяла её в руки и снова вчиталась в строки, написанные кем-то давным-давно темными чернилами. Книгу я нашла всего каких-то пару дней назад и совсем не там, где ожидала, в отделе со стихами. Книга называлась «Кодекс Чести Великой Расы».
«...тот, кто нарушит законы, описанные здесь, будет вызван на Суд Чести, где он понесёт наказание достойное его проступку...»
Я захлопнула книгу, в голове медленно вырисовался план, но ему требовалась время и отсутствие помех.
Глава 22. Отец мой - враг мой
Я смотрела на бушующее за кормой море. В моей голове было тихо и спокойно, я вспоминала поселение каладжей и вспоминала наш последний разговор с Ингваром, до конца определивший мои действия, и именно благодаря которому я была тут и плыла на этом корабле к Острову Воинов.
В тот день Ингвар вернулся поздно и даже не взглянув на меня, отправился к себе. Я была удивлена таким поведением, но не стала его тревожить, однако его мрачность продолжилась и за завтраком, и я как бы невзначай попыталась узнать, что же произошло.
- Я вчера кое-что узнал от Мора.
Моя рука, накладывающая мне кусочек запеканки, замерла над столом и так не дотянувшись до цели, легла на столешницу. Я поняла глаза на сына, он продолжал гипнотизировать нетронутый завтрак в своей тарелке.
- И что же это было? – преувеличенно бодро спросила я, выкладывая варенье из красивой изящной вазочки себе в тарелку.