- Ингвар, - леди Эльбас вдруг вскочила со своего места, напомнив вдруг императору Рлорийской Империи ту самую, его Айни, и то, как она смотрела на вошедшего, заставило его сердце сжать тоской. На него она больше не смотрела так…
Темно-серые глаза парня обшарили зал и наконец, оправив одежду, он с достоинством пересёк зал и тут же встал перед ней, закрывая Айнетт собой.
- Ты не должен был, - раздался тихий свистящий шёпот женщины, когда наклонилась к юноше, вдруг растеряв всё своё достоинство и выглядя скорее испуганно.
- Не сейчас, - строго осёк её парень, - об этом поговорим дома.
- Ингвар!
Новый участник действа появился на входе. Высокий и молодой мужчина в летящем плаще распахнул дверь и гневно сверкнул лазурными глазами, совсем как у Айнетт. Его лицо было красиво, словно списано картины, а волосы горели рыжим пламенем даже в скудном свете зала. Чем-то они, все трое, были даже похожи. Её родственники? - мелькнуло у Вайгра в голове.
- Прости, Айни, я не смог его удержать, - оправдался он. Эта нежность в голосе, когда он произнёс: «Айни», окончательно вывела императора из себя:
- Что это за балаган? – чётко, громко и едва ли не по слогам произнёс он, его голос вознёсся до потолка, накрывая тишиной зал. – Этот Суд Чести, а не рынок, хватит тут устраивать черт знает что.
- Ингвар, прошу, иди. Я справлюсь, - на лице Айнетт Вайгр с удивлением и раздражением обнаружил те же самые любовь и заботу, но обращённые правда совсем не к нему.
- Мама, - парень сбросил тонкую бледную руку со своего плеча. Мама? Глаза Вайгра удивлённо расширились? Мама?..
- Моё имя Ингвар Эльбас, я являюсь единственным сыном Айнетт Эльбас. Вместе со мной прибыл мой дед Моранд Эльбас. Мы пришли сюда как её законные представители. - С этими словами парень поклонился мужчине в дверях, а потом жрецам. - Прошу прощения, что мы нарушаем течение Суда Чести, однако мы не могли не вмешаться.
Этот молодой парень - сын Айнетт? Внук этого рыжего? Он её отец? Они все похожи, определённо, но вот возраст… Вайгр судорожно вздохнул, сердце кольнула неуместная злость: если у неё есть сын, значит она замужем, а значит уже не его…
- Рады приветствовать вас в наших землях, - кивнул жрец. – Но с чем связан ваш визит?
- Моя дочь, несмотря на то, что является принцессой каладжей, поступила как неразумная девчонка и уехала разбираться со всем одна, - вздохнул мужчина около дверей, разводя руками. Айнетт прыснула за спиной сына, вызывая этим в душе Вайгра целую гамму эмоций, он буквально поедал её взглядом. Каладжи?.. он что-то слышал об этом народе, но не слишком много.
- Прости, отец, но с этим я разберусь сама. Прошу, не мешайте.
- По правилам Острова Воинов, женщина имеет право сама представлять себя на Суде Чести, - поправился жрец, снова пускаясь жевать губу. – Так что вам придётся уйти.
- Я могу принимать дело в Суде Чести, - вдруг подал голос снова сын Айнетт, прожигая императора Рлорийской империи странным взглядом. – Я - его сын. Мама была беременна мной, когда он выставил её из дома.
В зале воцарилась тишина, в которой казалось даже дыхание звучало набатом.
- Моим сыном? – голос Вайгра был тих, но его слышали все. Его удивлённый взгляд переместился на Айнетт, подом снова на парня. Выглядел он старше четырнадцати лет, но если он его потомок, то в его крови – наследие Великой Расы, а значит и в четырнадцать он выглядит старше, чем его сверстники из человеческого мира. Но… неужели она выносила его? Родила? Воспитала? Смогла?.. Если присмотреться, то видно и сходство: те же черты лица, глаза, тёмные волосы, наглый и спокойный взор, даже уверенная постойка и то его. Пока мир императора пытался вместить ещё одного человека в свою голову, дело в зале приобретало новые грани.
- Айнетт, почему же вы не сказали, что мальчик выжил, - также удивлённо подал голос судья, разглядывая Ингвара пристальнее, чем это требовалось.
- Разве это было не очевидно? – недоуменно приподняла брови Айнетт, обводя всех взглядом.
- Боюсь, что нет. Вайгр, скажите нам, это ведь правда, что у вас нет детей?
- Это так. – Отозвался мужчина, - моих детей невозможно выносить. Так мне сказал целитель, все мои жены либо погибали, либо погибали дети.
Он бросил взгляд на свою любовь, услышав испуганный вскрик с ложи обвинителей, она стояла, прижав ко рту ладонь в перчатке и распахнув лазурные глаза, на её отчетливо читался страх и ещё… сочувствие. Неужели тот целитель был прав? – со злобой подумал Вайгр, - когда болтал про любовь?
- То есть этот юноша твой единственный сын и наследник, хоть и бастард?