Руфат Мустафа-заде: «Живые тени ваянг» - «культурологический роман».
«Живые тени Ваянг» — очень необычное произведение. Состоящее из 6 частей оно охватывает более 300 лет (а если учитывать мифы и легенды — то и тысячелетия), однако его, на мой взгляд, нельзя отнести ни к исторической прозе, ни к мистике, ни к приключениям. Эта книга — значительно шире по своей сути, кроме того, сам стиль повествования определяет её жанр, скорее, как «культурологический роман», затрагивающий три таких разных мира: Амстердам, Санкт-Петербург и Индонезию (особенно, остров Бали).
О кропотливой работе проделанной автором можно судить только по количеству сносок в примечаниях. Их здесь 240!!! Думаю, что это рекорд среди конкурсных книг. По прочтении нескольких глав становится очевидно, что произведение тщательно продумано как с точки зрения развития сюжета, так и с позиции исторической, мифологической правды. Погрязшая в пороках Ост-индская компания, Пётр I в годы его ученичества корабельному мастерству в Амстердаме, война на Бали, Амстердамские музеи, Эрмитаж и, наконец, загадочный для европейцев театр теней Ваянг — роман погружает читателя в казалось бы столь далёкие друг от друга темы, сюжет же органично связывает их воедино…
История Катарины и Сухарто, разлучённых влюблённых, получает своё продолжение 300 лет спустя в лице наших современников Кати и Альберта. Да простит меня автор, эта история вызвала у меня некоторые ассоциации с сериалом «Брак по завещанию», только здесь «завещание» — не продуманное, а мистическое, проникнутое любовью и всепрощением. Совсем не случаен в романе «Летучий голландец» — опера Р. Вагнера (существует, как и отмечается в романе, несколько легенд о «летучем голландце»), в которой обыгрывается Любовь как Предначертание, любовь как озарение, как у Катарины и Сухарто, и Кати и Альберта…
Стиль романа импонирует художественной образностью: «Над заливом Эйсселмер Северного моря часто стелются туманы. Словно великан пьет парное молоко из огромного кубка и выплескивает его остатки на чистую гладь воды», текст вычитан полностью, приятно радует глаз. Несомненным достоинством книги как «культурологического романа» является большое количество интересной, занимательной информации, причём совсем разной направленности. К примеру, читатель здесь узнаёт не только о том, как жители Бали чистят овощи и почему на Бали нет многоэтажных домов, но и что именно «царь Петр Великий первым создал десятичный принцип денежного счета».
Мне кажется, книгу надо рассматривать именно в качестве «культурологического романа». Если отнестись к ней, как к чисто художественному произведению, то можно «зацепиться» за наивность в повествовании, проявляющейся как в диалогах, так и в решениях, принимаемых героями. То, как быстро Катарина заинтересовалась Сухарто и решилась с ним на побег, и то, как резко Катя отказалась от Стаса, а он, в свою очередь, видимо легко принял её решение, может смутить читателя, однако, распиши автор эти события иначе, сильнее погружаясь в духовный мир главных героев, книга превратилась бы в тяжёлую драму, а не в культурологическую сказку…
Ниша романа в контрасте между «Летучим голландцем» и «театром теней», в балийской мифологии находящейся под влиянием индуистской культуры, в древнем баньяне, под которым складывают трупы, «чтобы души умерших могли гулять там, где они заходят»…
Абиссин: "Роман полон тайн и загадок"
Справедливо ли устроен наш мир? Следят ли высшие силы за тем, чтобы преступники получили наказание, а достойные — высшую награду? Мне очень хочется в это верить. В мире много несправедливости. Но не нужно отчаиваться, сталкиваясь с ней. Смирение помогает нам усвоить жизненный урок, а вот злость — наоборот, навлечет болезнь и более серьезные неприятности. Не всегда, но довольно часто мы сами привлекаем беду. Возможно, того требует наше предыдущее «я», то, что досталось нам из другой жизни.
Роман «Живые тени ваянг» полон тайн и загадок. Так с самой первой страницы нам открывается легенда о священной птице Гамаюн, предостерегающей тех, кто хочет «укрыться от правды». Как бы не было в жизни тяжело, нельзя прятаться и забывать…
Один из героев романа, Альберт, в конце своего земного пути погибает возле мыса Доброй Надежды. Он хотел забыть о горе, похоронить его и замолить свой грех, но не успел. Ведь «коль неправдой весь свет увидишь — не воротишься ты назад». И только спустя триста долгих лет Альберт получит прощение — от целого мира и любимой женщины.