— Откуда… откуда ты… — Хатаке был в таком шоке, что даже вырываться перестал.
— Откуда я знаю? Любой, у кого есть глаза, мог бы догадаться, достаточно просто взглянуть на портрет Четвертого Хокаге.
Я отпустил отворот его жилета и оттолкнул от себя, изобразив на лице отвращение.
— Знаменитый Копирующий ниндзя, по слухам, укравший уже больше тысячи техник. Могли бы научить своих учеников хотя бы одной. Вместо того, чтобы просить прощения у мертвых, которым оно все равно не нужно, лучше обратите внимание на живых.
«Все, клиент в глубоком шоке, можно выносить», — подумал я, увидев остановившийся взгляд. — «Похоже, сегодня я от него больше ничего не добьюсь».
— Решите, наконец, будете вы нас чему–то учить, или нам лучше поискать себе другого наставника.
Отряхнув руки с видом, будто касался чего–то неприятного, я вышел из–за угла, оставив недосенсея стоять на том же месте в странной позе полного офигевания. Наруто и Сакура, конечно же, никуда не разошлись и теперь с любопытством на меня смотрели.
— Какаши–сенсей сказал всем расходиться по домам.
— О чем вы с ним говорили? — не сдержала любопытства Сакура.
— Это был чисто мужской разговор, — с самым серьезным выражением лица ответил я.
— Значит, мне ты рассказать можешь! — тут же встрял Наруто.
— А ты такие вещи и сам должен знать, — я сунул руки в карманы и с невозмутимым видом направился в сторону дома.
Похоже, «мозговправление от Учиха» принесло результаты, и уже на следующий день Какаши не распустил нас, как обычно, сразу после миссии, а повел на полигон. Он даже опоздал всего на час! На такой результат я и не смел надеяться. Сначала сенсей пытался дать нам упражнения на контроль, но мы все демонстративно побегали по деревьям, а Наруто еще показал, как он умеет держаться за ветки разными частями тела. Даже языком. Он упертый, да. Хорошо хоть, в этот раз обошлось без муравьев.
Какаши высказал свое коронное «Мма… Мма…» и предложил продемонстрировать все знакомые нам техники. Наруто радостно выдал все, что умел — замену, теневых клонов, Гарем но Дзюцу, правда, в купальниках, а не просто в облаках пара, и то Сакура побагровела и начала сжимать кулаки, теневой сюрикен и на десерт — Рев Дракона. У него уже получалось понемногу вплетать в звук чакру ветра, поэтому удар не просто сломал ближайшее дерево, а оставил небольшую просеку.
— Мма… — только и смог сказать сенсей, никак не ожидавший подобной мощи.
— Это Саске специально для меня технику придумал! — радостно заложил меня Узумаки.
Я едва удержался от фейспалма. Сам виноват, не предупредил Наруто, что не следует трепаться, откуда все эти необычные техники. Все–таки как хорошо, что мой брат гений, ведь теперь никто не удивится, что двенадцатилетний ребенок создал технику, как минимум, B-ранга. Да и вообще, я же последний из Учих, как говорится, noblesse oblige.
— Хмм… — Какаши одарил меня долгим взглядом, который я выдержал со своим привычным «лицо кирпичом». Мы оба делали вид, что вчерашнего разговора не было, но я уверен, он его до самой смерти не забудет. — Теперь очередь Саске.
Я выполнил обязательную программу в виде клонов и замены, при этом рассредоточил свои копии вокруг Какаши–сенсея. Наруто, сообразив, что сейчас начнется, поспешил отойти подальше и отвернуться. Сакуре, с любопытством наблюдавшей за происходящим, закрыл глаза мой клон. Девочка пискнула и обмякла, но при этом попыталась как можно теснее прижаться к копии. Зато хоть не стала задавать глупых вопросов, почему нельзя смотреть.
Я щелкнул пальцами, и вокруг Хатаке закружились анимешные персонажи. Сенсей, заметивший наши приготовления, и уже едва ли не собиравшийся поднять повязку, закрывавшую шаринган, удивленно замер. Да, он явно не на такое детское представление рассчитывал. Но пока он пораженно таращился на иллюзорных созданий, они сделали свое черное дело. Секунду спустя Какаши почувствовал сильнейшее головокружение, будто земля и небо поменялись местами раз двадцать за одно мгновение. Я активировал шаринган, и дополнил все это иллюзией открытого космоса, так что сенсей потерял последнее представление, где верх и низ.
Но он все–таки был джонином, и надолго задержать мне его не удалось. Хатаке ухитрился с помощью техники Дотона в прямом смысле слова провалиться под землю, тем самым вырвавшись из моей иллюзии.
Наружу он выбрался только минуту спустя и цвет лица имел отчетливо зеленоватый.
— Мма… неплохо, неплохо.
— Я знаю.
— Но для сильного противника этого не достаточно.
— Я в курсе, — и уже к Наруто по–русски, — заткни уши.
Один из клонов подхватил Сакуру и отпрыгнул с ней далеко в сторону. Все остальные копии со мной во главе сложили несколько печатей, и укрепили связки и барабанные перепонки чакрой. А потом мы дружно закричали, направляя звуковую волну в сторону сенсея. В этот раз он не стал ждать, когда его накроет и вполне успешно уворачивался, все–таки, джонины умеют двигаться быстрее звука. Но так как клонов было шестеро, несколько раз нам удалось его подловить, несерьезно, но приятного для него было мало.
— Достаточно, я понял, — Какаши каким–то неведомым образом оказался у меня за спиной.
— Ладно, — я развеял клонов.
Минуту спустя вернулись Сакура и Наруто.
— Хмм… дааа… Вы все молодцы, я и не ожидал, что вы настолько сильны.
— Но сенсей, — Сакура чуть не плакала, — я ведь так и не смогла ничего показать. У меня нет ни одной сильной техники!
Прежде, чем Какаши придумал, как утешить девочку (если он вообще собирался это делать), я положил руку ей на плечо.
— А у тебя, Сакура–чан, прекрасный контроль над чакрой, поэтому ты можешь стать замечательным медиком, и тебе придется постоянно спасать нас с Наруто. Кроме того, ты очень сильная, немного потренируешься, и сможешь горы одним ударом сносить.
— Правда? — куноичи раскраснелась, с сердечками в глазах глядя на меня, надеюсь, она хоть что–то из моей речи поняла.
— Конечно. Я в тебя верю.
— Мма, — прервал нас Какаши. — Пора начинать тренировки.
Будто это мы не давали ему нас учить! Но возникать по этому поводу я не стал, и так сенсея уже порядком достал, надо дать ему передышку.
В этот день Какаши проверил, как мы с Наруто умеем выпускать стихийную чакру, затем дал нам несколько простых техник для тренировки. Узумаки владел чакрой ветра, которой у Хатаке не было, поэтому теперь разучивал прием из стандартной. Я же пытался овладеть техникой, которая парализовывала противника вроде электрического шокера. Все–таки, с наставником куда легче учиться, он мог подсказать неясные моменты, над которыми в одиночку пришлось бы долго биться.
С Сакурой Какаши занялся тайдзюцу, которое у нее было на уровне академии, то есть практически никакое. Тренировка длилась несколько часов, за которые мы с Наруто успели полностью истратить почти всю чакру, что уже само по себе говорит о масштабах бедствия. А бедной Сакурой злобный сенсей протер всю тренировочную площадку, и теперь девочка была по уши в пыли и ссадинах. Она едва не плакала и держалась только потому, что не хотела показывать нам свои слезы.
— Ты молодец, Сакура. Хорошо постаралась, — я решил ее подбодрить.
Девочка моментально просияла, кажется, у нее даже второе дыхание открылось. Как все–таки мало детям для счастья надо! Скажи мне кто сейчас, когда от усталости даже стою с трудом, что я молодец, послал бы утешителя в пешее эротическое путешествие к инопланетянам с тентаклями.
Какаши, похоже, решил всерьез взяться за наше обучение и загонял на каждом занятии едва ли не до полусмерти. Особенно меня, как мне показалось, ему это даже какое–то удовольствие доставляло — видеть, как я, еле волоча ноги, плетусь после очередной «тренировки» домой. Наруто и Сакура гораздо бодрее были, особенно когда более–менее привыкли к увеличившимся нагрузкам. Узумаки после занятий еще мог пойти и съесть пару мисок рамена, а я — только упасть и лежать, не шевелясь, пару часов.