— Это очень интересно, Саске, но сейчас некогда… — попытался отделаться от меня Какаши, но я наоборот вцепился еще сильнее.
— Это еще не все. Когда я рассказывал суновцам о нападении на нашу команду Орочимару, они совершенно не удивились. А вам, сенсей, должно быть известно, что от шарингана эмоции не скроешь. Шиноби Песка ЗНАЛИ, что Орочимару будет здесь. А кроме того, они отправили в Коноху своего драгоценного джинчуурики, и я ни на минуту не поверю, что это такой знак доверия с их стороны. К тому же на последний этап экзамена прибудет Казекаге с группой весьма сильных шиноби, и это будет самый удобный момент для нападения. А уж если они объединятся с Орочимару…
— Весьма серьезные обвинения, но, как я понимаю, доказательств у тебя нет.
— Аааргх, прекрасно, — я отпустил его рукав. — Можете мне не верить. Я сделал все, что мог, и теперь умываю руки. Но знайте, Какаши–сенсей, все возможные жертвы будут на вашей совести!
Я развернулся и ушел, оставив ошарашенного таким заявлением Хатаке. Я действительно сделал все, что мог. Единственное, что мне осталось — бегать по деревне с плакатом «Через месяц на нас нападет Орочимару», но на такие крайние меры я был не готов. К тому же, мне выгодно, чтобы нападение все–таки состоялось, тогда змеиный санин значительно ослабнет, и в дальнейшем его будет намного легче убить. Да и к Третьему хокаге, который погибнет в битве с бывшим учеником, у меня особых чувств нет. Тсунаде на посту главы деревни мне нравится куда больше. Не уверен, что мое предупреждение хоть немного поможет, но было бы неплохо уменьшить количество пострадавших.
Между вторым и третьим этапом экзамена был месячный перерыв, чтобы все участники успели выздороветь и восстановить силы. Кроме того, можно было изучить за это время новую технику или довести до ума старую. Меня и Сакуру на себя взял Какаши, а Наруто достался Эбису–сенсей. Узумаки начал возмущаться, но Эбису быстро додумался подкупить Наруто едой, чтобы тот сохранил в тайне проигрыш сенсея против Гарем но дзюцу.
Я уже довольно давно бился с освоением чакры молнии, но получался у меня только слабенький недочидори. Однако близость битвы с Гаарой меня здорово простимулировала, уже через две недели я наконец осилил это дзюцу. Эх, жаль, что я не один из этих шиноби — адреналиновых маньяков, которые от схватки с сильным противником только кайф ловят. Меня «вдохновить» на серьезную битву может только страх смерти. Конечно, у меня есть мои гемоглобиновые клоны, но и у этого дзюцу имеется ряд ограничений. Джинчуурики может просто исчерпать весь мой немаленький запас чакры, и тогда даже не знаю, что со мной случится. Возможно, я умру, а возможно, окажусь навеки заточен в собственном внутреннем мире, что, впрочем, не так уж и плохо.
Оставшиеся две недели я занимался тем, что пытался модифицировать Чидори. С моим контролем в этом не было ничего сверхсложного, и я быстро освоил Чидори Нагаши, позволявший пропускать управляемый поток электричества по поверхности земли или камней, что по моим представлениям, противоречило физическим законам, но в этом чокнутом мире было вполне возможно. Кроме того, научился напитывать чакрой кунаи, которые после этого становились намного прочней и получали большую пробивную способность.
У меня еще во время боя с Хаку возникла идея подобрать себе оружие подлинее куная. До нормального меча я пока ростом не вышел, но вот вакидзаси вполне подойдет. В клановой оружейной имелось несколько подходящих, и Какаши с неожиданным энтузиазмом согласился подтянуть меня в кендзюцу. Но как быстро выяснилось, его просто порадовала новая возможность избивать меня под видом тренировок. Нет, я все понимаю, и времени у нас мало осталось, но мне уже надоело каждый вечер еле ноги волочить, возвращаясь с полигона.
Я долго думал, чем бы удивить сенсея и даже умников из ИВМ подключил, и они быстро предложили коварный план. Пришлось переплатить кузнецу за срочность заказа, но через три дня у меня был вакидзаси с секретом. Какаши легко мог отбить мой меч, напитанный чакрой молний, потому что и сам ей пользовался. Но стоило напитать вакидзаси одновременно и огнем, и молнией, как я получил преимущество. Правда, для этого пришлось заказывать клинок, составленный из двух одинаковых половин, по кромкам которых текла чакра с разными свойствами.
Сенсей задумку похвалил и стал гонять меня еще усерднее. Я даже пожалел, что вообще вылез со своей «гениальной» идеей, но сделанного не воротишь. Зато у меня появился меч, способный по свойствам потягаться с каким–нибудь артефактным клинком, пусть не одним из Семи Великих Мечей, но пока и так неплохо.
Сакуру сенсей гонял не так усердно, но ей и этого хватало. Кстати, она, прошедшая в третий тур, должна была сражаться с тем одноглазым из Селения Звука, но этот идиот попытался напасть на Гаару, за что и поплатился. Человеколюбия в джинчуурики однохвостого пока хватало только на то, чтобы не убивать окружающих по малейшей прихоти, но никак не более того. Таким образом, Гаара невольно оказал Сакуре услугу, и она попала в полуфинал еще до начала третьего этапа.
Наруто в это время занимался с Джирайей, и я даже не знаю, чьи тренировки были более изматывающими. За этот месяц мы с Узумаки почти не виделись, а если и виделись, то обычно были настолько уставшими, что даже поговорить толком не могли, падали на кровати и отрубались. Впрочем, никто из нас не возмущался таким изуверским методам тренировок, все понимали, что это — залог выживания.
За день до испытания Какаши разрешил нам отдохнуть как следует, и я проспал, наверное, часов четырнадцать кряду. Зато в день экзамена сенсей специально задержал меня подольше, давая последние наставления. И так увлекся, что мы опоздали к началу моего поединка, и экзаменаторам пришлось его передвинуть. Впрочем, все шло по канону, поэтому я даже не переживал.
Похоже, Гаара так сильно хотел со мной сразиться, что сейчас вид у него был совершенно маньячный, впрочем, с «мамой» он не разговаривал, а это значит, воли однохвостому пока не давал. Я не стал изобретать велосипед, поэтому в сражении следовал канону. Песчаная защита Гаары была всем хороша, но требовала слишком много чакры, поэтому постоянно ее поддерживать джинчуурики пока не мог. Гаара «закуклился» в шар из песка, собираясь частично трансформироваться, но я ему помешал, пробив защиту с помощью Чидори и ранив мальчика в плечо. На этом наш бой и закончился, впрочем, как и экзамен, потому что Орочимару, замаскированный под Четвертого Казекаге, отдал приказ к нападению.
Большинство зрителей на трибунах усыпили с помощью гендзюцу, а Темари и Канкуро, воспользовавшись неразберихой, прихватили Гаару, временно недееспособного из–за резко прерванной трансформации, и удрали. Экзаменатор послал меня в погоню за ними, впрочем, я и сам собирался это сделать.
Стоило мне догнать троицу из Песка, как откуда ни возьмись объявился Шино и сказал, что возьмет Канкуро на себя, поэтому я продолжил преследовать двух оставшихся. Но через несколько минут Гаара пришел в себя, ну насколько это возможно, когда внутренний демон почти вырвался на свободу, и оттолкнул Темари подальше, чтобы ее не задело в ходе схватки.
Джинчуурики снова начал трансформацию, и в этот раз она прошла намного быстрее. Половина тела мальчика покрылась песком, приняв форму уменьшенного однохвостого биджу. Ки от него исходила просто чудовищная, но отключать систему самогендзюцу я не стал, надеясь, что этот страх поможет пробудить третье томое. В последнее время я начал замечать, что мой шаринган как–то изменился, похоже, время для новой ступени развития уже подошло.
— Ты силен… У тебя есть товарищи, есть цель, к которой ты стремишься… Ты станешь моей жертвой! Только так я смогу почувствовать, что живу!
— Нет у меня никакой цели, — скривился я. — Все, что ты перед собой видишь — всего лишь фальшивка. Я просто жалкая подделка, по большей части состоящая из иллюзий.