— Угх, — только и сказал на это Гаара, похоже, преображение в биджу для него довольно болезненно. Да и разговаривать сейчас с ним бесполезно, для него мои слова лишь пустой звук.
К счастью, я не был, как канонный Саске, ограничен всего двумя Чидори в день. Моей чакры хватало на большее, но особо обольщаться не стоило. Пока я разучивал это дзюцу, мое внутреннее озеро энергии заметно обмелело. К тому же, хоть я и мог ранить джинчуурики своей техникой, он от этого только в большее безумие впадал и трансформировался все сильнее. Если сначала он преобразил только руку и половину лица, то теперь еще и хвост выпустил, и начал изменять и вторую половину тела. И с каждым разом становился все быстрее и быстрее. Я старался уклоняться от его ударов, но даже с помощью шарингана получалось не всегда — пара атак пришлась вскользь. Да и Чидори, мало того, что сжирало чакру, так еще и ранило мою руку. Я пытался лечиться прямо в процессе, но полностью убрать повреждения не хватало времени. Да, это был всего лишь клон, но мне нужно было экономить чакру, поэтому приходилось латать старое тело вместо того, чтобы перейти в новое.
— Ты слаб! — торжествующе прокричал джинчуурики, когда ему удалось ударить меня хвостом, впечатав в ствол ближайшего дерева. — Твоя слабость в том, что тебе не хватает ненависти! Сила ненависти дает силу убивать, а сила убивать дает силу отомстить!
Его слова неожиданно задели что–то в глубине меня. Чувства настоящего Саске, от которых я давно отказался, вдруг всколыхнулись и полностью затопили меня. Я отключил систему самогендзюцу, но это не помогло. Гаара почти повторил слова, сказанные Итачи перед уходом, и на миг я словно вновь стал маленьким испуганным мальчиком, увидевшим смерть своих родителей. Нужно было срочно избавиться от этих разрушительных эмоций, от которых моя ментальная оболочка может пострадать еще сильнее.
— Заткнись, — произнес я, поднимаясь на ноги. — Сейчас я покажу тебе свою ненависть.
Я еще ни разу не использовал придуманных мной монстров с Семи кругов Ада в реальности, но кажется, сейчас самый подходящий момент. Я закрыл нас с Гаарой от возможных свидетелей с помощью гендзюцу, все–таки остатков моего благоразумия хватило на то, чтобы не светить технику перед всеми.
— Техника призыва чудовищ! — я вложил в создаваемого чужого все свои эмоции — страх, отчаяние, гнев, и еще присовокупил тот овальный осколок с концентрированной ненавистью, что выковырял из своего ментального тела.
Было очень больно за такой короткий срок прогонять по своей кейракукей столько чакры, будь я менее тренирован, каналы и порваться могли бы. Гаара, почувствовав все возрастающее давление ки, отпрыгнул подальше, и тем самым дал мне время завершить технику. Полминуты спустя между нами стояла трехметровая черная тварь, каких даже в этом причудливом мире не видели. От чужого фонило жаждой убийства почти с такой же силой, как и от биджу.
— Что это?! — похоже, даже однохвостого пробрало.
— Моя ненависть. Я просто придал ей форму, — я устало прислонился к стволу дерева.
Все–таки, за последний час я чакры потратил больше, чем за месяц тренировок. Сам собирался экономить, но во время взрыва эмоций мне было совсем не до того. Зато сейчас стало намного легче, все чувства снова как отрезало. Да и физически вымотался настолько, что даже говорить тяжело. Но к счастью, теперь за меня может сражаться чужой.
Тварь раскрыла пасть и ударила по джинчуурики звуковой волной, тот смог увернуться и попытался сам атаковать, но чужой успел первым и приложил его хвостом, а потом попытался вцепиться зубами.
Что–то как–то странно этот монстрик себя ведет — бросается на однохвостого, почти не думая о защите, и старается разорвать клыками. А ведь он все–таки мой клон, а значит, может пользоваться всеми техниками, у него даже передние лапы вполне подходят для складывания печатей. Похоже, ненависть ему все мозги затуманила, и он практически не соображает. Гаара к этому времени уже почти целиком песком покрылся, практически полностью трансформировавшись, только ноги человеческими остались и красные волосы. И то джинчуурики адекватнее казался, чем чужой.
Мной овладела какая–то странная апатия, стало все равно, кто победит. Силы окончательно меня покинули, и я сполз на землю. Сквозь листву был виден клочок синего неба с плывущими по нему облаками. Почему–то сейчас как никогда хорошо я понял Шикамару. Было так спокойно просто лежать и смотреть вверх. Зачем я вообще сражался? Для меня это вообще не имеет смысла. Как же мне все надоело…
Звуки боя до меня почти не доходили, уши словно ватой заложило. Но вдруг раздался такой громкий визг, что даже меня пробрало. Это Гаара поймал–таки чужого в песчаную гробницу и раздавил, но вместо крови у монстра была кислота, так что джинчуурики неслабо досталось. Конечно, пострадала в основном его песчаная оболочка, но он мог чувствовать эти раны.
Темная тень заслонила мне небо — это Гаара навис надо мной. Я с трудом повернул голову в его сторону.
— Ты проиграл, я убью тебя! — прорычал джинчуурики, почти завершивший трансформацию.
— Ну и рожа у тебя, — я даже нашел в себе силы тепло улыбнуться. — А ведь ты мне так нравился…
«У меня твое изображение почти год на рабочем столе стояло. Эх, а я так хотела увидеть, действительно ли ты станешь таким красивым, когда вырастешь…»
Огромная лапа, зависшая надо мной, дрогнула и замерла. Я закрыла глаза. Успею ли я вытащить из внутреннего мира свое настоящее тело, прежде чем чакра от этого клона окончательно развеется? Да и хочу ли я это делать? Как же я устала… Отдохнуть, мне надо хоть немного отдохнуть…
Не знаю, чем бы все кончилось, но тут раздался громкий вопль: «Саске!!!». Я открыл глаза и еще успел заметить, как Гаару снесло с места оранжевой вспышкой.
«Наконец–то ты явился, мой рыцарь в оранжевом костюме».
— Саске, ты в порядке? — клоны Наруто накинулись на джинчуурики, а сам он начал тормошить меня, причем так усердно, что чуть душу не вытряс.
— Полегче, — я еле смог это выговорить, потому что от встряски аж челюсти лязгали.
— Бака, ты что творишь! — Сакура отвесила Наруто воспитательный подзатыльник, и меня, наконец, положили обратно на землю.
Нет, эти двое просто нечто, тут вон однохвостый биджу в нескольких метрах почти всех теневых клонов полопал, а они ругаются. Однако даже один вид Наруто смог меня подбодрить. Я наконец–то вспомнил, зачем я тут. Сначала я присматривал за Наруто, а теперь он вырос и сам может со всем справиться. А мне теперь остается только наблюдать за тем, как он становится все сильнее и сильнее. Я сложил печать концентрации и вытащил из внутреннего мира свое настоящее тело, а потом развеял клон. Я надеялся, что тело, которое все это время просто лежало в надежном тихом месте, придаст мне хотя бы немного бодрости, но пришлось обломаться. В нем стало только хуже, оказывается, сознание я не терял только потому, что клон этого в принципе сделать не может.
— Эй, нашел время спать! — услышал я напоследок голос Наруто и окончательно отключился.
В себя я пришел только поздней ночью в незнакомом месте. Огляделся вокруг и понял, что обстановка не такая уж незнакомая — именно в этой палате я очнулся в прошлый раз, когда попадал в госпиталь. И первым делом проверил, что там с моей чакрой. Ого, объем вырос почти в два раза! Все–таки, только сражаясь со смертельно опасными противниками, можно стать по–настоящему сильным.
Скрестив на удачу пальцы, я активировал шаринган. Ура! Вот оно, третье томое! С улучшенным шаринганом я теперь даже в темноте отлично видел. Сейчас чакру я мог рассмотреть в собственном теле, наверное, не хуже какого–нибудь Хьюги. Правда, радиус действия маленький, и сквозь стены еле–еле что–то можно разглядеть. Нарадовавшись на новый шаринган, я отключил свои замечательные глаза и начал искать нормальную одежду вместо больничной пижамы. Стоит последовать своей любимой традиции и сбежать из госпиталя, не прощаясь. Тем более что на мне ни царапинки, ведь настоящее тело в бою не участвовало.