— Понятно, — произнес Итачи и скрылся за дверью.
Вот что меня поражает в нии–сане, так это то, что он никогда меня ни о чем не спрашивает. Какой бы номер я ни отколол, он просто молча смотрит и все. То ли просто не считает себя вправе мне указывать, после того, как бросил на столько лет, то ли еще что… Понятия не имею, а если у него прямо спросить, то наверняка не ответит.
Глава 7. Юный падаван
Однажды в один далеко не прекрасный день в нашу дверь кто–то постучал. Визит гостей на базе Акацуки дело настолько редкое, что это всего лишь второй случай во время моего тут пребывания. И если в прошлый раз Тоби долбил в дверь ногой, то сейчас неизвестный некто скорее робко поскребся, чем постучал. Открывать снова пошел я. И вот уж кого меньше всего ожидал там увидеть, так это слегка всклокоченного Дейдару. Что–то вид у него более безумный, чем обычно. И внутрь пускать не охота, и снаружи не оставишь, а то еще взорвет здесь все, а я уже привык к своей готичной гостиной, которая даже обзавелась несколькими гобеленами на средневековую тематику.
— Ну заходи, раз уж пришел.
Дейдара с решительным видом шагнул внутрь и замер на пороге, похоже, внутренняя обстановка произвела на него изрядное впечатление. После того, как я получил в свое расположение стихию земли, я еще немного поработал с комнатой, дополнив ее орнаментом и барельефами. В этом мире ничего похожего просто не существовало, и помешанный на искусстве шиноби малость завис. А потом на его лице появилось почти отчаянное выражение.
Я напрягся, не зная, чего ожидать. Помнится, в аниме он возненавидел Итачи, когда тот его победил, а потом блондин несколько лет тренировал свой левый глаз, чтобы тот мог противостоять иллюзиям. Он и с канонным Саске сразился в основном потому, что хотел потягаться с шаринганом.
— Прошу, стань моим сенсеем! — Дейдара неожиданно хлопнулся на колени в этой их излюбленной японской манере.
Теперь подзавис уже я, удивленно таращась на блондина.
— Чего? — совершенно неинтеллигентно, наконец, выдал я.
— Ты показал мне силу настоящего искусства, и как бы я ни старался, так и не сумел превзойти его. Прошу, научи меня!
— Эээ… — вот это неожиданный поворот. Похоже мой экспромт с портретом Итачи впечатлил его больше, чем я предполагал.
Что–то лень мне кого–то учить, да и я слабо представляю, чему и как. С другой стороны, попробуй откажи этому взрывоманьяку, и придется заново обустраиваться в противоположной части базы, если от нее вообще что–нибудь останется. С другой стороны, мне не трудно прочитать ему пару лекций по культурологии и даже с иллюстрациями. А взамен можно стрясти с него несколько тренировок, надо же проверить, как сильно может повредить мою Матрицу объемный взрыв. Да и лестно немного — завести ученика.
— Встань, мой юный падаван. Секреты искусства тебе открою я.
Ну каюсь, не удержался. Надо будет показать Дейдаре Звездные Войны, чтобы тоже проникся.
Лекцию я начал с того, что вообще люди понимают под искусством, и для чего оно нужно. Дейдара поначалу пытался влезть со своим «Искусство — это взрыв!», но я на него цыкнул. Как ни странно, сработало с первого раза, похоже, блондин всерьез начал считать меня сенсеем. А на меня тем временем снизошло вдохновение, и на его волнах занесло в такие дебри, что я малость подзабыл, зачем мы вообще собрались. Начал с наскальных рисунков и закончил модерном. Процесс сопровождался показом иллюзий, причем я старался охватить все области искусства, которые только мог вспомнить. Иллюзии картин сменялись скульптурами и зданиями, оперы — цирковыми представлениями. Призрачные пары закружились вокруг нас в венском вальсе, плавно превратившемся в балет, а затем и вовсе в современные танцы. Последнее, кажется, понравилось Дейдаре больше всего, ну оно и понятно, ему шестнадцать, а девушки там были полуголые по местным меркам. Напоследок рассказал об основных жанрах, дополнительно проиллюстрировав примерами, поведал о «божественных пропорциях» и как их применять, а то у Дейдары с этим туго, лепит своих зверушек, как в голову стукнет. И под конец затронул всякие необычные проявления искусства вроде перфомансов, карнавалов, боди–арта, театра рук, рисунков на полях, инсталляций… Блондин, кажется, подзавис, потрясенный тем, сколько невероятных идей хранится в моей голове. Меня даже немного погрызла совесть за то, что я выдал мировой художественный опыт за собственное изобретение, но не признаваться же, что я на самом деле из параллельной вселенной.
— Не важно, каким изобразительным средством ты пользуешься, твоя задача — выйти за рамки, поразить зрителя, открыв перед ним свой внутренний мир. Итак, Дейдара, твое первое задание — удивить меня. Время не ограничено, но постарайся не растягивать на несколько лет.
— Я… Я понял! — Дейдара подорвался с места, и кажется, прямо сейчас собрался заняться созданием шедевра.
Что–то мне не понравился фанатичный блеск его глаз, как бы он не решил устроить свой мега–взрыв. Пришлось цапнуть его за ворот акацуковского плаща и притормозить.
— Дейдара, я уточню задание на всякий случай. Я сказал «удивить меня», а не взорвать к чертям вместе с собой и половиной мира. Умереть молодым, конечно, круто, но подумай, сколько шедевров не появится, если тебя не станет.
Напутствовав таким образом своего первого и, наверное, единственного падавана, отправил его восвояси.
— Поздравляю с появлением первого ученика, — вдруг раздался за спиной голос Итачи.
— Нии–сан! — я в прыжке обернулся. — И давно ты тут?
— С самого начала.
— … — я изобразил фейспалм.
Уголки губ Итачи дрогнули, что в его исполнении означало гомерический хохот.
— Саске, — его рука легла мне на плечо. — Если однажды ты все–таки решишь исполнить свою первую мечту, я сделаю все, чтобы поддержать тебя.
— Спасибо, — я тоже улыбнулся. — Но боюсь, для этого тебе придется стоять у меня над душой и постоянно тыкать палкой, чтобы я не отвлекался и не отлынивал.
— Если потребуется… — Итачи многозначительно промолчал, но взгляд у него был очень выразительный.
— Хн. Пожалуй, пока побуду шиноби. А вот позже, возможно, на пенсии, подумаю и о творчестве.
Прошел уже почти год, как я здесь. Завтра мне исполняется четырнадцать, и думается, это отличный повод наконец разобраться с собственными гормонами, которые меня в последнее время окончательно достали. Постоянно ловлю себя на мысли, что Дейдара похож на девушку, а на безрыбье, как говорится, выбирать не приходится. А уж что с ним хочет сотворить моя женская ипостась, мне даже мысленно озвучивать стыдно… Беги, Дейдара, беги!
— Нии–сан, ты помнишь, что у меня завтра день рожденья?
— Конечно, — Итачи даже оторвался от чтения и посмотрел на меня. — Ты что–то хотел?
— Ну как бы это сказать, — немного помялся. — Я теперь уже совсем взрослый…
Я почувствовал, что неумолимо краснею, и выпалил:
— Хочу в Юкаку на всю ночь и чтобы «все включено».
Ого! Кажется, мне удалось смутить Итачи. Кстати, пока я у него живу, ни разу не замечал, чтобы у него с кем–то хоть что–то было. Неужели, он тоже один, как я? Тогда может, вместе и сходим в веселый квартал? Последнее я предложил вслух, и мне даже показалось, что нии–сан едва заметно покраснел.
Вообще, я смог бы заполучить любую девушку, какую захотел. «Или парня», — добавила моя женская ипостась, но я от нее привычно отмахнулся. Если не сработает моя внешность и природное обаяние, то у меня еще и шаринган имеется, который с легкостью подавляет чужую волю. Чисто теоретически, можно было бы завести подружку («Или двух», — снова вставил внутренний голос) в ближайшем городе и наведываться к ней время от времени, но сначала я должен убедиться, что у меня все работает как надо. Обидно было бы облажаться в самый ответственный момент и порушить тщательно лелеемый образ крутого парня. Поэтому я и решил сперва потренироваться с профессионалами.
Вечером мы с Итачи уже были на месте. Он оплатил мне ночь в самом элитном «доме наслаждений», и прежде, чем я успел поинтересоваться, чем тот сам собирается заняться, исчез, словно его и не было.