— В тот раз я едва не убил тебя, — медленно произнес он. — Ты должен был меня возненавидеть.
— То, что нас не убивает, делает сильнее. Благодаря тебе, я сумел пробудить третье томое. К тому же, ты уничтожил мою ненависть, и за это тебе отдельное спасибо.
— И все равно, ты столько сделал для меня… Ты даже воскресил моего отца, чтобы тот передо мной извинился… И если бы не ты, Мадара убил бы нас… И ты никогда меня не боялся… — похоже, после моих признаний, красноречие окончательно отказало Казекаге.
— А мог бы сделать еще больше. Мне неприятно об этом вспоминать, но в детстве, когда я остался совсем один, я вдруг понял, что есть кто–то, кому приходится еще хуже, чем мне. И если ко мне большинство людей относилось с равнодушием, то Наруто еще и ненавидели. А тебе вдобавок достался и страх окружающих. И если для Наруто я мог что–то сделать, то для тебя — почти ничего. Некоторое время я хотел написать тебе письмо хотя бы просто для того, чтобы ты знал, что не одинок, но так и не сумел придумать, как передать его тебе. Прости, что так и не сделал этого.
Из левого глаза Гаары выкатилась слеза и потекла по щеке. Упс, кажется, я перестарался, не стоило бередить старые раны.
— Прошлое уже не изменить, зато в наших силах сделать так, чтобы будущее стало счастливым.
— Я все равно не могу понять, почему ты так добр ко мне. Наруто меня понимает, потому что знает, каково это — быть джинчуурики. Но ты…
Я перебил его, пытаясь объяснить свою точку зрения:
— Раньше, до личной встречи, я только читал о тебе, и ты мне нравился, почти как персонаж книги. А потом, когда мы все–таки познакомились, ты был именно таким, каким я тебя и представлял. Если бы кто–то написал о нас всех книгу, ты стал бы моим любимым героем. Хотя нет… На первом месте был бы все–таки Итачи.
— А как же Наруто?
— Книга называлась бы «Наруто. Ураганные хроники», — хмыкнул я.
После ухода Гаары мысль о книге так и засела в моей голове. Я даже специально навел справки, не живет ли в Конохе или поблизости кто–нибудь по имени Кишимото Масаши, но таковых не обнаружилось. Надеюсь, Кишимото не обидится, если я воспользуюсь его идеей. Это даже не совсем плагиат, раз я был одним из действующих лиц.
Я раньше никогда не писал книги, но этот мир был совершенно не избалован хорошей литературой. Интересные книги можно было чуть ли не по пальцам пересчитать, да к тому же большинство из них являлись сказаниями о великих героях древности. Не удивительно, что романы Джирайи стали так популярны — для «легкого» чтения тут больше ничего и не было. Я однажды ознакомился с любимой книгой Какаши и пришел к выводу, что ничего особенного она из себя не представляет, и выезжает только за счет юмора и постельных сцен. Я сумею написать не хуже, тем более что у меня есть доступ к опыту внутренних личностей, многие из которых развлекались написанием романов и сценариев фильмов. За те годы, что существует мой внутренний мир, там уже успела скопиться небольшая библиотека книг, созданных моим подсознанием. Я давал Итачи почитать некоторые, и он остался вполне доволен.
Если бы я мог пользоваться чакрой, то создал бы несколько клонов и работа пошла быстрее. А так пришлось самому трудиться. Но в том, чтобы писать книгу собственными руками, есть что–то особенное. Я был так захвачен этой новой идеей, что все свободное от тренировок и медицинских процедур время тратил на марание бумаги. Наруто и Итачи приходилось чуть ли не силой отнимать у меня ручку, чтобы я мог поесть или поспать.
Неделю спустя было готово уже несколько глав, которые я отдал на суд Итачи. Нии–сан только перешел к четвертой странице, как в комнату ворвался ураган под именем Наруто.
— Что это вы тут делаете? — он плюхнулся на пол между мной и Итачи и сунул нос в рукопись. — Фуу, опять куча букв. Эро–санин вечно меня заставлял свои книги читать, а я этого терпеть не мог.
Наруто посмотрел один из листов на просвет, будто там должны были проявиться какие–нибудь тайные знаки.
— Не хочешь, не читай, — я отнял у него мое детище и вернул в стопку. — Тебя никто не заставляет.
— Нет, я прочту, — Наруто из противоречия воспылал энтузиазмом и схватил первый лист.
Прошло несколько минут тишины, и Узумаки начал все больше и больше хмуриться, наконец, он не выдержал:
— Все не так было! Вообще не так!!!
— Ну, это же ведь приключенческая книга, а не учебник истории, — я пожал плечами. — Я сначала думал взять другие имена, чтобы получилась книга как бы не про нас, но потом вместо этого решил изменить события.
— А почему тут только про меня? Твое имя даже не упоминается!
— Не бойся, я скоро тоже появлюсь.