Работа криминалистов на поляне затянулась более чем на два часа. Затем лесными дорогами до балки неведомым образом сумели добраться автоэвакуаторы, санитарный фургон истринского морга, и поляна вскоре опустела. Бригада криминалистов улетела на вертолете. Гуров, кинолог Анатолий и лейтенант из Истры пешком пошли от балки к шоссе, до которого было всего каких-то полтора километра…
Вернувшись в Главк, Лев первым делом зашел к Орлову. Почти сразу же следом за ним примчался и Станислав. Потирая переносицу, Петр устало спросил:
– Ну, бесценные мои, что у нас на данный момент? Заранее отмечу, что из громкого это дело постепенно трансформируется в оглушительно громкое. Мне уже каждые полчаса начали названивать из министерства. А им туда, как мне уже негласно сообщили, названивают и из Интерпола, и изо всяких заграничных полицейских управлений и финансовых контор…
– Это – хреново! – категорично определил Гуров. – Чем громче будет шумиха, тем ниже шансы на раскрытие этого дела. Нужно с этим кончать. Прежде всего, никаких интервью и нашим, и не нашим СМИ.
– Ну, ты скажешь! – качая головой, грустно рассмеялся Орлов. – Как это – «никаких интервью»?! Да нас тут же на страницах газет и в телеэфире линчуют!
– Не линчуют. То, что уже известно, долдонь им сколько влезет. А дальше – ни на шаг, ни на мизинец, никакой информации. А то получится, как в девяностые, когда гласность и открытость доходили до запредельного идиотизма. Как можно было допустить такое, чтобы в ходе операции по задержанию особо опасной банды репортаж об этом давался в прямой эфир?! Помнишь? Получалось так, что бандитов оперативно снабжали информацией обо всем, что проводили силовики. И они, понятное дело, соответственным образом тут же на это реагировали. Сколько из-за этой дебилистики хороших ребят ни за что погибло! Того, кто такое разрешил, я бы считал или полным кретином, или откровенным предателем. Так что СМИ нам не указ. У них свои интересы, у нас – свои.
– Хорошо, с этим я полностью согласен, – кисловато поморщился генерал. – Но как на практике будем крутиться, чтобы и СМИ были сыты, и информация цела?
– Да общими словами отделываться, и все! – Стас энергично тряхнул крепко сжатым кулаком. – Кстати, ко мне только что подкатывали какие-то телевизионщики. Я к крыльцу подхожу – стоят. С ходу суют мне микрофон под нос, и тут же куча вопросов: что вы думаете про ситуацию с алмазами, найденными у кем-то убитого бомжа? Я им в ответ: «А кто вам сказал, что этот человек – бомж? С чего вы взяли, что у него оказались именно алмазы? С какой стати кто-то решил, что его убили?» Они от неожиданности тут же «выпали в осадок». Пока собрались с мыслями, я – на крыльцо и – был таков!
– Хорошо, хорошо, попробуем отделываться общими словами… – Орлов изобразил мученическую гримасу. – А пока что давайте-ка обсудим ситуацию как она есть. Лева, слушаю!
Гуров кивнул и без особых эмоций, словно обсуждал прогноз погоды, с ходу начал:
– Дело это, конечно, очень и очень непростое. Можно даже сказать, что это – задача со многими неизвестными…
Он изложил свою последнюю версию происшедшего в лесной балке и высказал некоторые соображения по этому поводу:
– Судя по тому, что сгоревший «Форд» принадлежит гражданину Белоруссии, следует думать, что кое-какие концы тянутся именно в ту сторону. Но не в саму Белоруссию. Там органы внутренних дел и спецслужбы работают достаточно четко, поэтому маловероятно, чтобы ее территория стала плацдармом для каких-либо махинаций с алмазами, пусть даже и искусственными. В этом контексте больше всего вопросов у меня вызывают нынешняя Украина, Прибалтика да и Польша тоже.
– Ну, а на твой взгляд, – вскинул указательный палец Орлов, – алмазы к нам ввезли или, наоборот, собирались вывезти?
– Я предполагаю – всего лишь только предполагаю! – что их к нам ввезли, – пожал плечами Лев. – Но не исключаю и того, что произведены они – если верить тому, что они искусственные, – здесь, в России. Ввоз или вывоз – это нам нужно будет определить в ближайшее время. И направление того, куда адресовались алмазы, будет зависеть от того, в каких целях их предполагалось использовать.