Я посмотрела на Роуэна, который наблюдал за мной с удивлением. Вероятно, он вспоминал свою первую ночь здесь, когда я вела себя так, будто заказ пиццы был сродни планированию убийства.
— Я пробую что-то новенькое, — сказала я ему в ответ на вопросительный взгляд, который он бросил на меня.
Он просто сверкнул на меня своими жемчужно-белыми глазами.
— Я ничего не сказал.
Я покачала головой.
— Есть предпочтения?
— Нет. Все, что захочешь, кексик.
Волна желания пронзила меня. Я не знала, как ему это удавалось, но он придавал заказу пиццы какой-то сексуальный оттенок.
Мне действительно хотелось что-нибудь с ним сделать. И чтобы он что-то сделал со мной. Но он здесь со своим лучшим другом, строил мне оранжерею. Поэтому я зашла в дом и заказала пиццу.
Глава 15
Фиона ужинала с нами. Я позвонила, чтобы пригласить ее поесть, поглазеть, как работают мужчины, и, возможно, потому, что у меня были кое-какие мысли о сватовстве лучшей подруги и друга Роуэна.
У Фионы точно нет любимого типажа, но Кип был из тех мужчин, которые нравились всем.
Я хотела, чтобы моя подруга была счастлива. Не то что бы она несчастна. Ей не обязательно нужен мужчина для этого, но за все время нашего знакомства, у нее не было серьезных отношений.
Несмотря на ее постоянную улыбку и непринужденное поведение, в ней было что-то темное из прошлого. Что-то, чем она не делилась со мной. Но я замечала, потому что рыбак видит рыбака. Я не давила на нее. Никогда не стала бы. Она скажет мне, если будет готова. Или похоронит это и продолжит пытаться наладить здесь жизнь.
Я эгоистично хотела, чтобы она осталась тут навсегда.
Это был самый долгий срок, который она провела в одном месте, ее семья жила далеко. Ее виза не будет действовать вечно. А романтика, настоящая и неподдельная любовь может пустить корни.
Но Фиона разгадала мои намерения, как только мы съели пиццу, а на десерт я подала французский шоколадный пирог — я все еще была собой и не могла принимать гостей, не подав десерт. Мы все расположились в гостиной с пивом и вином, из моей акустической системы играла музыка, а Мэгги счастливо дремала на ковре.
— Просто чтобы внести ясность, — объявила Фиона, ее прищуренные глаза сосредоточились на Кипе. — Ничего подобного не будет, — она замахала руками сначала на них, потом на нашу маленькую группу в целом. — Мы не в каком-то гребаном фильме на канале «Холлмарк» или «CW». Это не то место, где два лучших друга влюбляются в двух других лучших друзей, — затем ее взгляд обратился ко мне и Роуэну. — Вы двое чертовски милые, я понимаю. Но он будет одиночкой в сериале. Он меня не интересует, — она указала пальцем на Кипа.
Он просто сгримасничал.
— По-моему, леди слишком сильно протестует, — сказал он, прежде чем сделать глоток пива.
Я попыталась подавить смешок, но потерпела неудачу, в результате чего Фиона бросила в мою сторону испепеляющий взгляд.
— Я серьезно, — прошипела она.
Я подняла руки вверх, сдаваясь.
— Я не заставляю тебя спать с Кипом.
— О, никому не придется ее заставлять, — вмешался он, в его глазах плясали искорки веселья.
— Во всем мире не хватит ни денег, ни пенициллина, — ласково сказала она ему. — И во всем мире не хватит выпивки, чтобы я напилась и переспала с тобой, — ответила она, не сбиваясь с ритма.
Все их взаимодействия в течение оставшейся части ночи были такими же. На это было забавно смотреть, хотя я расстроилась, что у них ничего не получится. Мы сидели с Роуэном, слушали, как они подтрунивают друг над другом, я прижималась к нему, его палец лениво рисовал круги на моей руке.
Я начала отвлекаться, когда этот палец больше не рисовал круги на руке, а скользнул под ткань моей футболки и пробежался по ребрам к нижней части груди.
Мы сидели так, что наши друзья не видели, что мозолистые пальцы Роуэна двигались к моему соску, но я не совсем умела контролировать свои реакции, когда дело касалось этого мужчины и его рук на мне.
Я не привыкла к нему и его прикосновениям, к его легкой ласке или к тому, как мое тело с каждой минутой взрывалось от желания.
К счастью для меня, пицца и пирог съедены, а вечер подходил к концу, и Кипу с Фионой нужно было идти по домам.
— Ты решила продолжать лгать самой себе, или победить свои страхи и поехать ко мне? — Кип проводил Фиону до двери.
Она скорчила гримасу отвращения.
— Если я решу поехать с тобой, просто знай, что в меня вселилась какая-то демоническая сущность, и срочно нужно звонить Дженсену Эклзу{?}[персонаж из сериала «Сверхъестественное»], — она наклонилась, чтобы поцеловать меня на прощание, кивнула Роуэну, затем показала средний палец Кипу.
Он нисколько не смутился, улыбаясь нам.
— Она влюбится в меня, когда меньше всего этого будет ожидать, — он подмигнул, прежде чем неторопливо выйти за дверь.
Мы с Роуэном стояли перед закрытой дверью, он обнимал меня, слушая хруст шин по гравию, когда двое наших лучших друзей уезжали.
Я не хотела спрашивать, собирается ли он тоже уходить, потому что я не хотела, чтобы он уходил. Я знала, что должна хотеть. Создать границы, держаться за независимость, которую я только недавно отвоевала у мужчины. Но нет. И чувствовала себя виноватой из-за этого.
Итак, я просто стояла там, рядом с ним, ведя себя так, будто если не буду двигаться, мне не придется принимать решения, и вести себя как ответственный взрослый человек.
Роуэн, казалось, не боролся с подобными терзаниями.
К счастью.
Он развернул меня, когда звук двигателя грузовика Кипа растворился в ночи.
Сердцебиение участилось, когда мои глаза встретились с его, полными голода.
— Блять, мне так нравятся твои изгибы, — пророкотал он, проводя руками по бокам моего тела.
Несмотря на все, что мы делали, на то, как близко он знал мое тело, я все еще дрожала от его нежных прикосновений.
— Хорошо, — сглотнула я, поняв, что мне трудно сохранять связность мыслей. — Изгибы — это профессиональная деформация. Разве ты не знаешь, что не следует доверять тощему пекарю?
Роуэн никак не отреагировал на мою шутку. Его руки скользнули к низу моего свитера, затем он потянул его вверх.
Я подняла руки, мои соски уже затвердели, киску покалывало от желания.
По выражению лица Роуэна, по тому, как его тело изгибалось от желания, и по восхитительной форме его члена, прижимающегося к джинсам, я подумала, что он собирается притянуть меня к себе. Поцеловать меня. Поднять меня и отнести наверх, в спальню.
Я была неравнодушна ко всем этим вещам. Честно говоря, мне казалось, что я сойду с ума, если он не сделает хоть что-то из этого.
Вот только он отступил назад так, что его руки больше не касались меня, и я не чувствовала жар его тела.
— Оставайся там, — прорычал он, когда я инстинктивно сделала шаг к нему.
Мое тело застыло на месте по его команде, сердцебиение участилось, трусики уже промокли.
— Сними лифчик, — приказал Роуэн.
Дрожа, я протянула руки, чтобы расстегнуть лифчик, кружево упало на пол рядом с моими ногами.
Глаза Роуэна остановились на моих сосках, он потирал губы всей ладонью. Соски болели, затвердевая еще больше.
— Штаны, — произнес он гортанным голосом.
И снова мои руки задрожали, когда я повиновалась, снимая штаны.
— Трусики, — это слово было произнесено в ту же секунду, как я выпрямилась.
Его взгляд был чем-то физическим. Неизбежным. Непоколебимым.
Мое тело было напряжено, скручено от потребности в освобождении, когда я стояла там, в коридоре, совершенно обнаженная, а он стоял передо мной полностью одетый, пожирая меня глазами.
Здесь не было места для самокритики. Никаких сомнений по поводу изъянов и недостатков. Нет, я ни на йоту не сомневалась в себе, когда Роуэн так на меня смотрел.