Я была влюблена в него.
И для этого слишком рано.
— Я испекла лимонно-маковые маффины, — сказала я ему, указывая на подставку для тортов.
— Пытаешься откормить меня, кексик? — поддразнил он.
— Как будто это возможно, — я провела рукой по его прессу, похожему на стиральную доску, чтобы подчеркнуть свою точку зрения.
Все поддразнивание исчезло из его глаз и сменилось голодом.
Я судорожно сглотнула, моя собственная потребность проснулась с удвоенной силой.
— Не задерживайся, — проинструктировал он. — После этого поедем ко мне домой.
Мое сердце сжалось от волнения.
— К тебе домой?
— Тебя это устраивает?
Я с энтузиазмом кивнула.
— Меня это более чем устраивает.
Мы проводили каждую ночь вместе у меня дома, так что мне было бесконечно любопытно побывать у него.
— Хорошо, — он наклонился, чтобы крепко поцеловать меня в губы. — А теперь закрывай пекарню, чтобы я мог забрать тебя к себе и трахать в каждой комнате, чтобы приходя домой, я думал лишь о твоей киске.
Срань господня.
У меня пересохло в горле, когда я поняла, что Тина находится всего в нескольких футах от нас. Роуэн оттащил меня от стойки поближе к арке, ведущей на кухню, а Фиона теперь стояла у стойки, препираясь с Кипом. Конечно, из-за гула кофеварки было маловероятно, что кто-нибудь услышал, что Роуэн прошептал мне на ухо, но мое тело было натянуто, как тетива лука, и готово к встрече с ним.
Он улыбнулся, проведя рукой по моей пылающей щеке.
— О, мы сделаем то, от чего ты будешь краснеть несколько дней, кексик.
Затем он отступил назад и неторопливо направился к стойке с тортами, чтобы взять себе маффин.
Я уставилась на его спину. Смотрела, как он легко и фамильярно обходил стойку, брал себе тарелку и шутил с Фионой, Тиной и Кипом.
Он выглядел невероятно нелепо, стоя за прилавком в своей рабочей одежде, весь такой мужественный и суровый в моей девчачьей пекарне.
Но все было таким правильным. Чертовски правильным.
Да. Я люблю этого человека.
Не знаю, чего я ожидала.
Может быть, что его дом — бревенчатая хижина посреди леса. Хотя, у нас точно не было «леса» как такового. Но что-то в этом роде.
Прочный, построенный вручную из деревьев, которые он срубил сам.
Я не ожидала увидеть коттедж на берегу моря. На самом пляже. Примерно в десяти минутах езды от города, где дома стали более разнесенными, а ландшафт более отдаленным.
Он съехал с дороги, проехал по короткой подъездной дорожке, и я увидела большой коттедж, который выглядел так, словно его спроектировала Марта Стюарт. Снаружи дом был покрыт серой черепицей, вдоль дорожки, ведущей к входной двери, росли розы. Дикий Атлантический океан был сегодня угрюмым, уходила осень, подкрадывалась зима. Сад вокруг был из диких растений. Когда я вышла из машины, меня приветствовал шум волн.
— Это твой дом? — спросила я. Я была ошеломлена и зачарована одновременно.
— Да, — ответил он, притягивая меня к своей груди и обхватывая мое лицо руками.
— Кажется, что здесь живет Марта Стюарт, — сказала я ему.
Он ухмыльнулся.
— Что ж, мама была бы рада услышать это от тебя.
— Я этого не ожидала, — призналась я.
— Ты еще даже не зашла внутрь.
И это было правдой.
— Что ж, давай…
Роуэн прервал меня, поцеловав. Жадно. Яростно. Я мгновенно подчинилась, обхватив ногами его бедра, его рука потянулась к моей заднице, чтобы прижать меня к своему твердому члену в джинсах.
Я вскрикнула, когда он целеустремленно повел нас вперед, гравий хрустел под нами.
Должно быть, он отпер дверь, но я этого не заметила. Не замечала ничего, кроме того, что наши губы двигались вместе, я срывала с него одежду, отчаянно желая прикоснуться.
Одежда упала на пол, туфли, ключи, моя сумочка.
Все произошло как в тумане.
В какой-то момент Роуэн опустил меня на пол, подложив под спину мягкий коврик.
Мы оба были наполовину одеты, обнажены ровно настолько, чтобы его член прижимался к моей мокрой киске.
Лицо Роуэна было в нескольких дюймах от моего.
— Теперь я буду думать об этой сладкой киске каждый раз, когда переступаю порог, — прорычал он, толкаясь в меня.
Я вцепилась в него, вскрикнув от удовольствия.
— Буду думать о том, как ты сжимаешься вокруг меня, хорошая девочка, — проворчал он, двигаясь внутри меня, жилы на его шее напряглись.
Можно было с уверенностью сказать, что мне чертовски понравился дом Роуэна.
В конце концов мы добрались до гостиной, полностью раздевшись для второго раунда.
Только после того, как я надела его футболку, чтобы сходить в ванную — Роуэн восхитительно взбудоражил мой мозг множественными оргазмами, но я не забыла о профилактике ИМП{?}[Инфекция мочевыводящих путей], — и тогда смогла осмотреть его дом.
И это было чудесно.
Мэгги поприветствовала меня по пути в ванную, она прибежала из сада, где болталась, пока мы занимались сексом по всему дому.
Она лишь смутно посмотрела на своего хозяина, когда он выпустил ее, и направилась прямиком ко мне, подпрыгивая от радости.
Я тоже была рада, увидев ее, поскольку полюбила собаку почти так же сильно, как и ее хозяина.
Поприветствовав ее почесыванием головы и тычком в нос, я пошла в туалет.
Ванная комната внизу была в темно-серых тонах, выложена плиткой, с черной сантехникой. Все остальное в доме было выдержано в аналогичной цветовой гамме, с вкраплениями белого, в гостиной на удобных диванах с мягкими чехлами было много подушек. Я догадалась, что это выбирала его мама. Я и представить себе не могла, что Роуэн сам выберет подушки, подобранные со вкусом, чтобы дополнить мужественную, утонченную атмосферу в доме.
Полы были из полированного дерева. Гостиная и кухня были открытой планировки с впечатляющей кухней в комплекте с барной стойкой слева и уютной гостиной зоной без телевизора, только с камином и книжными полками от пола до потолка. Книжные полки были битком набиты, и, на первый взгляд, они выглядели использованными, а не только что купленными. Я попыталась представить, как Роуэн сидит и читает. Он не читал в моем присутствии. Не сидели на кровати не читали вместе, как в фильмах. Но я хотела этого. Эту близость. Я решила, что он из тех парней, которые загибают странички книг, помечая их.
Как бы сильно мне ни хотелось осмотреть книжные полки, мне не терпелось запомнить каждый дюйм этого помещения.
Что поразило меня больше всего, так это окна. Вся задняя часть дома была в окнах. Море двигалось прямо за ними, как будто мы были на лодке. Я вышла туда, где на круглой веранде стояли удобные на вид стулья и лестница вела прямо на песок.
— Это потрясающе, — сказала я Роуэну, который наливал нам вино в своем баре — важно сказать, без рубашки. Закончив, он прижал меня спиной к себе и протянул мне бокал вина.
Я с благодарностью приняла его, прислонившись к нему спиной и глядя на океан. Небо темнело раньше, приближалась зима.
Сезон отпусков.
Для меня это всегда было напряженное время, особенно перед Днем благодарения и перед Рождеством, я готовила много пирогов и тортиков, которые люди приносили на семейные посиделки.
Я любила осень. Мне нравилось видеть, как главная улица светится в гирляндах, небо становится мрачнее, воздух свежее.
Мне очень нравился горячий шоколад, который я подавала в пекарне, густой, как суп, как знаменитым горячий шоколад в ресторане «Анджелина» в Париже, благодаря которому я почти набрала два килограмма.
Мне нравилось сворачиваться калачиком с хорошей книгой, когда за окном бушевал ливень, а мой дом заключал меня в теплые объятия.