Чёрт меня побери! Нужно было закричать «Нет! Я против!», но против я не была, и Артём прекрасно это знал. Моё тело меня предало. Только, в отместку ему, я не открывала глаза.
— Упрямая. — засмеялся он.
Губы спустились вниз живота, касались бёдер, подбрасывая топливо в, итак пылающее, желание. Я уже не могла сдерживаться, металась и стонала под его руками, но он всё медлил.
— Посмотри не меня!
Артём переместился выше, лёг на меня и теперь шептал мне в губы. Я чувствовала его напряжённое желание, мы почти соединились, нужно только одно движение, но он не делал его.
— Алиса, открой глаза.
Мне пришлось распахнуть глаза. И только тогда, глядя мне в глаза, он сделал это последнее движение. Я выгнулась дугой от удовольствия, почувствовала, как Артём прикусывает моё плечо, чтобы не закричать. Всего несколько толчков, и я уже на грани.
— Ещё, — умоляю я. — Пожалуйста, ещё!
Кажется, я готова ко всему. И к тому что он остановится и уйдёт, и к тому что продолжит. После моих слов на меня обрушилось цунами. Мы словно сходим с ума. Он переворачивает меня, и я оказываюсь сверху. Мне нужно двигаться, это даже не желание — потребность. Только теперь я хозяйка положения. И я могу двигаться в своём ритме. Эта мысль добавляет кайф.
Артём сжимает мои бёдра, подталкивая меня, и я взрываюсь в его руках. Ничего не слышу, ничего не вижу, только падаю с невероятной вершины. Мы вместе падаем, чтобы разбиться.
Оглушенная, я прихожу в себя лёжа на его груди, вдыхая запах его тела и ванили. Пока мы восстанавливаем дыхание, я думаю о том, что только что произошло и мои внутренние мышцы опять сжимаются. Мои светлые локоны контрастируют с его загорелой кожей, на груди проступают розовые полоски от моих ногтей. Всё это ужасно неправильно! Я лежу в постели с чужим мне мужчиной!
Артём словно услышал мою зарождающуюся панику и сначала сел, а потом и встал, со мной на руках. Что-то меня часто стали таскать на руках. С одной стороны, приятно, а с другой вдруг привыкну? Мы молча искупались, вернулись в комнату. Я натянула трусики и майку, легла в постель. Солнце пряталось где-то за горизонтом, ещё было очень рано. Артём лёг рядом, подтянул меня к себе и зарылся в мои волосы носом.
— Эй! — возмутилась я.
— Пожалуйста, давай завтра всё обсудим, Лисёнок.
Глаза и правда слипались, да и вряд ли будет толк от предрассветных разборок. Поэтому я устроилась поудобнее, и уснула.
Телефон зудел крайне настойчиво. Снова и снова, но должен же звонивший понять, что сейчас не вовремя и говорить с ним не хотят? Очевидно должен, так что вставать пока нет нужды. Просыпаться всегда для меня было слабостью. Телефон умолк, но потом вновь затрезвонил. Похоже всё же придётся открыть глаза и подойти к нему.
Кровать подо мной заходила ходуном, и я в испуге распахнула глаза. Ах, да. События вчерашнего вечера и ночи пронеслись перед глазами. Если бы я могла, провалилась бы сейчас сквозь землю. Неужели ночью я отдалась своему врагу? Позор на мою светло-русую голову! Как говорится, не зарекайся от сумы, тюрьмы и секса с Беловым.
Пока мысли смешивались с адреналином, Артём подошёл к телефону, сказав обычное «ало». Моему телефону, на минуточку! На нём были только тёмные боксеры, и со своего места я отлично видела, как по мере прослушивания говорившего в трубку человека, мышцы на его спине превращались в стальные жгуты. Он повернулся как на шарнирах, механически подошёл к кровати и уронил телефон мне на колени.
— Это твой муж. — голос напоминал скрежет с каким несмазанный механизм работает, стирая метал — Интересуется, когда тебя забирать с вокзала.
Глава 10
Вот чёрт! Я быстро приложила телефон к уху и протараторила:
— Марк, повиси, пожалуйста.
Подняв глаза на Артёма, встретилась с его взглядом. В нём была такая ядрёная смесь, брезгливости, осуждения и разочарования, что я не выдержала и отвела взгляд.
— Я всё объясню. — попыталась оправдаться я.
И хоть мне не в чем было каяться, я не в чём не виновата, мне всё равно хотелось объясниться.
— Не стоит.
Голос Артёма вообще не походил на него. В его голосе должна быть твёрдость, насмешка и бархат, сейчас же он напоминал сломанный механизм.
Я ничего не могла сделать. Только смотреть как этот невероятный мужчина берёт свои вещи и выходит из моей спальни с высоко поднятой головой и спиной, прямой как палка. Возможно я ошибаюсь, но похоже я вновь причинила ему боль.
— Ау, Алиса! Ты ещё там?
— Там или здесь, не знаю. — всхлипнула я.
— Ты чего? Я не вовремя? — обеспокоился он.
— Это ещё мягко сказано! Марк, я ужасный человек!
— Да объясни ты толком, что случилось! И что это за мужик взял трубку?
— Это не мужик! Это отец Евы и я… мы с ним…
Дальше я не смогла ничего сказать. Меня душили слёзы, которые я никак не хотела проливать. Ещё чего не хватало! Плакать из-за мужика!
Марк как мог меня успокоил, у него это всегда получалось отлично. Вытащил из меня всё, что произошло и тяжело вздохнул.
— Да уж… Дела. Сама то ты чего хочешь? — вопрос как выстрел, точный и ёмкий.
— Не знаю.
— Ладно, давай дуй домой. Никуда нельзя одну отпустить! Тут же находишь себе неприятности на пятую точку.
— Ты мой лучик во мраке. — призналась я.
— Ага, если постоянно залазить туда, где солнце не светит, придётся иметь фонарик. Когда уже у тебя мозги на место встанут, детка?
— А где им место? — поинтересовалась я.
— Это был риторический вопрос.
Я слабо улыбнулась, попрощалась и оборвала звонок. Он прав, нужно возвращаться. Мой поезд отправляется через два часа.
С Марком мы познакомились ещё в школе. Сдружились в пятом классе и пошло-поехало. Я помогала ему справиться с насмешками главных стерв нашей школы, он натаскивал меня в математике. Многие называли нас сладкой парочкой, но увы и ах, это было невозможно. Марк был мне как брат, я любила его, но никакого романтического подтекста не было. Возможно всё дело в том, что я видела его в пижаме с бэтменом? Не знаю, но это к лучшему, ведь Марка Ларина я не интересовала как девушка. Его истинной любовью были компьютеры. Он был одержим ими.
Помню мы вместе прогуливали физкультуру, сидели под лестницей и слушали Тейлор Свифт. Я глупо подпевала, кривлялась, и изображала из себя поп-диву, а Марк тихонько сидел с ноутбуком на руках. Я не знаю, как это получилось, в порыве музыки или ещё чего, но я его поцеловала. Это было жутко странно и неправильно. Мои губы скользили по его холодным губам, и в какой-то момент я очнулась и поняла, что он совершенно не двигается. Застыл, словно статуя. В его глазах прочла: «ты можешь продолжать, если так хочешь». Мне стало безумно стыдно.
Вспыхнув как свеча, я бросилась бежать. После он пришёл ко мне домой, и мы поговорили. Это был один из самых неловких разговоров в моей жизни, но тогда мы всё выяснили и наш единственный поцелуй остался в прошлом.
Когда я забеременела мои родители промыли мне мозги и уговорили выйти замуж. Подговорили Марка, всё организовали, они надеялись, что мы станем настоящей семьёй. Я и сама не поняла, как оказалась в ЗАГСе, подписывая документы. Но позже я оценила помощь и поддержку друга. Для Евы он был как крестный папа. Играл с ней, гулял, помогал ухаживать. Мы были словно одна семья. Дружная и почти счастливая. Красивая, как с картинки, но всё равно фальшивая.
Марк выучился на программиста. Поэтому он всегда мог присматривать за няней Евы и помогать ей по необходимости. Я чувствовала себя обязанной другу, старалась его не сильно напрягать, но он только отшучивался, и отменял свидания, когда дочка болела. Ни у меня, ни у него не клеилась личная жизнь.