— Конечно, детка. Пойдём. Все невостребованные карточки у меня на столе.
Он двигался так быстро, что я еле за ним поспевала. А уж разговаривать вообще не получалось.
Ресторан закрыли для посетителей и заказать еду сейчас можно было только в номер. Кухня тоже вовсю готовилась к приёму конкурса. Ставились дополнительные столы, убиралась местная утварь. Каждая команда везла с собой всё своё. Вплоть до лопатки для помешивания соуса. По поводу кухонных горелок, сковород и весов я вообще молчу. Надо бы сделать пару фото изнанки конкурса. Думаю, моей аудитории это будет интересно.
Юлий открыл ключом темную, но лёгкую на вид дверь, без опознавательных знаков и просочился внутрь. Фигуру он имел специфическую. Подвижный и вёрткий, но в выпирающим брюшком, вторым подбородком и розовыми щеками. Он всегда был стильно одет, в основном в костюм-тройку и разноцветные платочки в правом кармашке. Сегодня платочек был небесно-голубым.
— Так, где же… Ага. — Юлий наклонился над столом и подтянул к себе коробочку из которой торчали синие шнурки. — Вот держи.
Я сразу же нацепила шнурок себе на шею и почувствовала себя немного увереннее.
— В какой зоне Белов будет готовить? — спросила я между как бы, между прочим.
Мой вопрос застал его врасплох. Он отвлёкся на лежавшие на столе бумаги и ответил, совершенно не задумываясь.
— В четвёртой.
Улыбнувшись, я выскользнула из кабинета по сокрушённое «ой…ёй…». Не знаю, чего Юлик там себе придумал, но я не собиралась устраивать сцен. Мы заключили с Артёмом перемирие, и я не собиралась нарушать его первой.
У меня было несколько часов, чтобы погулять по столице. Я вышла на улицу, подставила лицо бледному солнышку. Весна в столице была ненамного теплее, чем в Питере. Правда в северной столице частенько висит противная взвесь, но к этому быстро привыкаешь, и со временем она кажется ласковой и освежающей.
Солнце зависло над рекой, я подошла ближе, всмотрелась в темную воду. Она плескалась в дренажных трубах. Рядом компания молодых парней забрасывала магнит, надеясь выловить что-то ценное и интересное. Вдалеке виднелся бронзовый Пётр первый. По тротуарам неслись зумеры, с ракушками-наушниками в ушах, на электросамокатах. А по дорогам ехали дорогие машины.
Я долго глядела на воду. Думала, те мысли, которые долгие годы гнала от себя. А что, если бы мы заключили перемирие с Артёмом три года назад? Переступили через обиды и гордость, и вместе растили нашу дочь? Это бессмысленно, но что поделать если иногда не думать невозможно?
Чтобы хоть как-то отвлечься, я пошла вниз по течению по набережной, наблюдая за облаками. По пути мне попалась известная кофейня, в неё то я и заглянула, нужно же дать отдых усталым ногам.
В кафе стояли высокие разноцветные кресла, чем-то напоминавшие кресла из мультфильма «Красавица и чудовище», только более современные. Я села в горчичное, взяла в руки меню, хотя знала его наизусть. Возможно, появились новинки? Официантка болтала с баристой, но я не спешила и отвлекать их не стала. Колокольчик на двери звякнул, зашли новые гости. Я машинально обернулась на вошедших и сразу отвернулась обратно. В кафе занесло ту самую бледную моль, преследует она меня что ли?
Она была не одна, а в кампании мелкого, вёрткого парнишки с дурацкими усиками над верхней губой. Блонди щелкнула пальцами, подзывая официантку и прямо на ходу заказала два чёрных кофе.
Стоя в проходе меня в моём кресле было не видно. Я вообще любила занимать такие места, чтобы мне было всё хорошо видно, а сама я находилась в тени. Но, сейчас мне казалось, даже споткнись о моё кресло, никто из них не обратил бы внимание.
— Кара, вряд ли у меня получится сделать то, что ты просишь. Шеф сам пробует каждое блюдо перед подачей.
В голосе паренька дрожало напряжение, а девушка раздраженно цокнула.
— Ты подрядился испортить конкурсное блюдо Белова, — прошипела блондинка — так исполняй или возвращай задаток!
Я сильнее вжалась в кресло, боясь даже вдохом привлечь к себе внимание.
Глава 6
— Ты же знаешь, я уже потратил деньги. — зло и смущённо проговорил предатель.
Да, что здесь происходит вообще? Зачем этой парочке понадобилось строить козни против Артёма? Я ничего не понимала.
— Поэтому прекрати трепыхаться и сделай то, о чём мы договаривались!
Блонди продолжала выкручивать руки парнишке.
— Постараюсь. А как твои успехи? — глотнув горького кофе спросил он.
Видно было, что парень просто интересовался, ратуя за общее дело, но его собеседница приняла это в штыки.
— Не твоё собачье дело, Никита! — почти взвизгнула она, но тут же опустила голос почти до шёпота — Занимайся тем, для чего тебя наняли, а в мои дела не лезь!
Хм, означает ли это, что хамка получила отворот поворот? Разгорающееся удовольствие я попыталась задушить в самом начале, но у меня плохо получалось вслушиваться в разговор и прислушиваться к самой себе. Мне однозначно нравилось слышать злые нотки в её голосе. Такая как она не стала бы злиться, если бы получила желаемое.
— Сделаю, что смогу. Мне надо идти, шеф терпеть не может, когда опаздывают.
Никита ушёл, а интриганка всё сидела. Громко клацала по экрану телефона, набирая сообщения. Пила, уже явно остывший, кофе. Время уже сильно поджимало. Ещё пять минут, и я опоздаю.
Безучастный персонал кофейни не выдавал меня навязчивым сервисом. Мне нужно было встать и пройти к выходу, вот только вряд ли тогда моё подслушивание останется тайной. Внутренний голос приказывал мне не шевелиться и себя не выдавать. Хотя какая мне разница, что случится с конкурсным блюдом Белова? Вот именно, никакой!
Перед глазами стояло осуждающее лицо Артёма. Он всё-таки отец моей дочери. Пока во мне боролись внутренние демоны, блондинка встала, резко на каблуках развернулась, платье оплело её стройные ноги, словно цветок азалии. Зависть привычно поднялась из глубины. Я боролась с ней как могла, знала ведь, что это чувство отравляет меня, но мало что могла поделать с этим.
Швырнув деньги на стойку, как подачку, она вышла. А молоденькая бариста скривилась ей в след. Не профессионально. Хотя меня бы тоже взбесил такой жест. Я глянула на часы и подскочила. Быстро расплатилась и выбежала из кафе. Вызывать такси поздно, быстрее добегу до отеля. Припустила по тротуару, придерживая сумочку. В ней всё ходило ходуном, но я не сбавляла темпа. Чуяло моё сердце, что с Белова станется выгнать меня за опоздание.
На кухню я влетела запыхавшаяся и растрёпанная. Щеки наверняка горели не здоровым румянцем, а тушь потекла в уголках глаз. Я на всякий случай провела подушечками пальцев под глазами, стирая не видимые мне линии. Артём стоял ко мне спиной и мыл руки. Его напряжённая спина говорила мне о его настроении больше, чем он сам мог бы сказать. Закатанные до локтей рукава на стильном поварском кителе обнажали предплечья. И каждый раз, когда он с силой тёр одну руку о другую, я видела, как вздуваются вены на его руках.
Я тихонечко прошла мимо начищенных блестящих кастрюль и села за высокий барный стол. Справа и слева стояли белые и чёрные ширмы, отделяя соперников друг от друга. С моего места кухня была как на ладони. Артём отбросил белое полотенце, которым вытирал руки и повернулся, осматривая свои временные владения. Его взгляд поблуждал по инвентарю, посуде, плите.
Он заметил меня, нахмурился. На одно мгновение мне показалось, что он сейчас подойдёт ко мне, схватит за шкирку и выкинет со своей кухни, но он спокойно прошёл к столу и принялся за работу. Его помощники шинковали лук и морковь, наливали воду в большую кастрюлю и выполняли мелкие поручения.
Артём словно умелый дирижёр подавал команды, но и сам не стоял. Он достал кусок говядины и осмотрел его.