Я гоню непрошеные мысли прочь, ведь, скорее всего, Ян помог бы любой девушке-работнику, окажись та на моем месте… Прежнюю радость сменяет укол ревности, и я поджимаю губы. Сама себе устраиваю бесполезные качели с ворохом проблем, придумав влюбленность. А вдруг он вообще женат? Или хотя бы в серьезных отношениях, живет с возлюбленной?.. Ни разу не присматривалась, есть ли у него обручальное кольцо…
Пока я тону в своих размышлениях, следя за действиями начальника, тот уже собирает подсохшие образцы мазков и разворачивается, бросив на меня короткий взгляд. У меня перехватывает дыхание от того, как — как волнующе! — он посмотрел… Ян проходит мимо в другое отделение лаборатории, и мне приходится перевернуться набок, чтобы продолжить наблюдение. Я бессовестно скинула свою работу на начальника, у которого и так, уверена, огромные завалы и без наставничества.
Но… вдруг я ему тоже симпатична? Первое впечатление нередко бывает обманчивым: теперь он не кажется мне таким уж Казановой, ухлестывавшим за каждой очаровательной юбкой — чем короче, тем приятнее бонус…
Ян садится за стол и настраивает бинокулярный микроскоп: протирает окуляр и объективы спиртовой салфеткой, включает освещение, затем капает на предметное стекло иммерсионное масло и закрепляет образец на предметном столике… Я стараюсь не упустить ничего из виду, потому что в следующий раз должна сделать все полностью самостоятельно и верно. Если, конечно, мне позволят работать здесь и дальше — хотя бы весь это месяц практики.
— Ты как? Стало лучше? — спрашивает Ян низким, вибрирующим голосом, ласкающим мой слух.
Я не сразу соображаю, что вопрос адресован мне, пока мужчина не разворачивает корпус и не вгрызается взглядом.
— Да-а, — пищу я и прочищаю горло.
Смущение накатывает волной, щеки начинают гореть, но Ян снова оборачивается к микроскопу, никак не прокомментировав мою реакцию, за что я безумно ему благодарна.
— Тогда иди и переодевайся, я закончу и тоже спущусь.
Я скидываю ноги с кушетки и только сейчас замечаю, что тапочки аккуратно стоят в стороне. Господи, он такой внимательный! Мечта — а не мужчина!
Обувшись и подавив приступ бесконтрольного счастья, я встаю, придерживаясь за спинку кушетки. Несколько раз моргнув, с облегчением выдыхаю: все симптомы недомогания исчезли, кажется, я даже чувствую себя несколько отдохнувшей.
Уже скоро меня, как маленькую, усаживают на переднее сидение в салон черного автомобиля, пристёгивают ремнём безопасности и только после запирают дверцу. Я непроизвольно задержала дыхание, ощутив сумасшедший ритм бьющегося сердца, пока Ян Теймуразович помогал мне пристегнуться. В носовых пазухах до сих пор витает аромат мужского лосьона для бритья. Мне уже нравится этот запах, хоть я и пытаюсь изо всех сил отвергать это влечение. Только пока безрезультатно.
Мужчина присаживается рядом, заводит мотор, и мы трогаемся с парковки медицинского центра. Мелодия радио, льющаяся из приемника, скрашивает молчание, но разговор начинать не хочется. Эта атмосфера комфортна такой, какая есть, потому я откидываюсь на спинку и вглядываюсь в сменяющуюся за окном череду зданий и людей-пешеходов. Особенно часто встречаются семейные парочки с детьми или молодые мамочки с колясками, что неудивительно, ведь настала долгожданная теплая погода… Будет ли все лето жарким? Сложно предугадать. Все ловят момент, а я его намеренно упускаю. Не нужна мне никакая любовь и отношеньки с проблемами…
11
Я кусаю губу и перевожу взгляд на Яна, который, не отвлекаясь, следит за дорогой. Он кивает головой в ритм сменившейся мелодии, вызывая тем самым улыбку. Вне стен центра мужчина представляется более расслабленным и нестрогим — возможно, тому виной образ в халате и шапочке, въевшийся в память. Я тихонько хихикаю. У Яна, оказывается, нос с горбинкой, а на подбородке есть ямочка, которую темная короткая щетина практически не скрывает.
Телефонная трель заставляет меня вздрогнуть и отвести взгляд. Сыпля мысленно проклятиями, пытаюсь отыскать смартфон в сумке, но вместо черного чехла, сливающегося с внутренней отделкой, на глаза попадаются лишь ненужные предметы: влажные салфетки, пудра, зеркало, блокноты. Телефон закатывается под карман с замком, отчего я начинаю ненавидеть размер мобильника, хотя именно по этой причине выбрала именно эту модель. Незнакомый номер вынуждает задуматься, но я быстро сбрасываю смятение, нажав на сенсорную кнопку принятия вызова.
— Дёмина Линда Олеговна? — спрашивает по ту сторону удивительно знакомый, мелодичный женский голос. — Вас беспокоят с кафедры…
И я сразу вспоминаю новенькую девушку, устроившуюся к нам недавно. Скорее всего, студентка магистратуры, совмещающая учебу с работой.
— Да, это я… — бормочу в трубку в ожидании дальнейшего развития разговора.
Я толком не могу припомнить причину для звонка. Вроде в зачетке все проставлено… Не уж-то потеряли ее?!
— Ваш перевод на заочную форму успешно проведён, бюджетное место вам одобрили. Когда вы сможете приехать в деканат?
У меня падает челюсть и кружится голова от нахлынувшего восторга.
— Я правда прошла?! — говорю через чур громко и ловлю на себе недоуменный взгляд Яна.
Глаза пощипывает от слез, и одна предательски скатывается по щеке. — Я приеду завтра. Нет, завтра пятница. Приеду в субботу, примерно к девяти. Так подойдет? — тараторю я, протирая влажные дорожки с щек, но едва это помогает справиться с потоком эмоций.
Девушка соглашается и первая скидывает звонок, после чего я, оторопевшая, прячу телефон в сумку.
— Мы приехали! Это твой подъезд? — спрашивает Ян, вырывая меня из мыслей.
— Следующий, — отвечаю ему и виновато улыбаюсь.
Мужчина проезжает ещё немного вперёд, останавливает автомобиль и смотрит на меня несколько секунд с каким-то неприятным прищуром. Впрочем, почему он должен смотреть иначе?! Я же ходячее недоразумение! Столько косяков за один день! Да еще и шокировала в завершении дня своей переменчивостью…
— Спасибо большое, что подвезли! — говорю я, на что Ян просто кивает.
Я сразу же отстегиваю ремень безопасности, открываю дверь и выскакиваю из машины. Передёргиваю плечами от промозглого ветра, проникающего под одежду, а Ян Теймуразович останавливает меня голосом.
— Я за тобой завтра заеду, мне всё равно через этот район проезжать. Будь готова к семи!
Мое удивление явно не красит меня, потому что Ян сначала вскидывает удивленно брови, а затем посмеивается.
— Хорошо, спасибо! — легко соглашаюсь я и улыбаюсь.
Он теперь видел меня во всех глупых ситуациях… Не знак ли это того, что стоит попробовать познакомиться поближе?
Расплываюсь в улыбке, что становится стыдно, когда он просто берёт садится на водительское сидение, трогает с места автомобиль и уезжает. Я стою вот так, остолбеневшая, ещё несколько секунд, а затем понимаю, что это глупо, и бегу в подъезд, чтобы поскорее согреться.
В квартире меня встречают тишина и приятный аромат свежей выпечки, аж слюнки начинают собираться во рту. Проглатываю их и, разувшись, прохожу в кухню, где стоит, подбоченившись, мама и глядит на меня в упор.
— Итак! Кто это? Почему так рано? — спрашивает она командирским тоном.
— Мам, вот только не начинай! У меня голова есть на плечах! — пытаюсь я оправдаться, но понимаю, что как-то слабо звучит. Как-то глупо, будто бы кто-то говорит, что нет этой головы, совсем вот… И я согласна, что я ее где-то потеряла, соблазнившись на образ Яна…