Она решилась продолжить спуск в надежде найти кухню. Есть хотелось просто зверски. И это понятно: если верить женщинам, то без сознания она была больше недели. Потихоньку она сумела спуститься до первого этажа, выяснив заодно, что сама находилась на третьем. Видимо, была глубокая ночь, потому что ни одного человека Марина не встретила до самого дальнего коридора, из которого и лился неяркий свет.
Марина осторожно пошла на этот свет, но на подходе к полуоткрытой двери услышала тихий разговор и честно остановилась подслушать.
— Мира, поворачивайся шустрее! Утро скоро, сама знаешь, его светлость приехал, а у тебя завтрак совсем не готов.
Этот голос Марина узнала сразу: «Салли!» — вспомнила она имя женщины.
— Да уже и так спешу, как могу, — недовольно отбрехалась вторая женщина. — А леди Белла-то сегодня в замке остаётся или как? ЕЙ завтрак всегда позднее надо было.
— Конечно, позднее. Особенно после встречи с милордом она всегда долго нежится. Но сегодня она уезжает к модистке в город, так что часам к десяти, думаю, потребует свою кашку.
— Ну, к десяти я успею. Милорд к тому времени уже давно поест и уедет по делам.
«Ладно, нечего тут выстаивать. Попробую договориться», — решилась Марина и, открыв дверь, вошла в кухню. Обе женщины враз повернулись и удивлённо уставились на вошедшую незнакомку. Но вот у Салли мелькнуло узнавание и она, всплеснув руками, воскликнула:
— Леди Мариенна?! Как же вы так?! Зачем же вы сами спустились?! Надо было просто вызвать Олли и всё! — причитала старшая горничная, не давая ей и слова вставить.
— Ничего страшного, Салли, — решила подыграть ей Марина, поняв, что если назовёт женщину по имени, то никто и не удивится, раз её принимают за местную. — Я просто очень захотела есть, — и Марина почти без сил опустилась на ближайшую скамью.
— Ну, ещё бы! — немедленно поддакнула ей Салли. — Больше недели на одних отварах и соках. Хоть кто оголодает. Целитель наш думал вначале, что уж и не поднимитесь вы, — тараторила, не переставая, Салли одновременно выкладывая на тарелку хлеб, сыр и наливая в чашку горячий, золотистый бульон. — Возьмите-ка вот, кушайте, ваша светлость. Но маг, который яд из вас выводил, говорил, что сильная вы, выкарабкаетесь. Прав оказался, — добродушно заключила она, наблюдая за Мариной.
Марина, делая вид, что её ничто не удивляет и всё происходящее естественно, взяла ложку и, зачерпнув бульона, медленно поднесла её ко рту. И вот тут её проняло окончательно! Она только сейчас увидела себя: свою одежду, руки, ноги, свисающие на глаза тёмные волосы… И чуть не заревела в голос. Это была не она, не Марина Володина, не её поджарое, спортивное, накаченное тело, не её ухоженные руки с дорогим маникюром. Не её светло-русые волосы. Это было чужое тело, и Марина отчётливо поняла, что на Земле она погибла, а сюда переместилась лишь её душа в тело этой несчастной, никому ненужной девицы.
Классика жанра! И если до этого момента она ещё надеялась на какое-то чудо, то сейчас вместе со слезами в горячем бульоне эти надежды растворились навсегда. Теперь надо думать о том, как здесь выжить и не выдать себя. Почему-то никакой уверенности в лояльности нового мира к попаданкам, Марина совсем не испытывала. Жесть!
Марина медленно хлебала бульон, понимая, что после длительного голода — это лучшая еда и поглядывала на женщин. Те занялись своими делами и лишь Салли изредка бросала на неё короткие взгляды.
«А, если попробовать расспросить её? — подумала Марина. — Буду, хотя бы немного, ориентироваться в обстоятельствах. Всё лучше, чем ничего».
— Салли, — отодвинув тарелку, обратилась она к женщине. — Наверное, после такой долгой болезни у меня пропала память. Я почти не помню себя до болезни. Скажи, что со мной случилось, каким ядом меня отравили и кто? Иди, сядь рядом и расскажи подробно. А там я и сама всё припомню, может быть, — поторопила она женщину, видя, что та нерешительно топчется на месте.
— Слушаюсь, госпожа. Да только мы слуги мало что знаем. Слухи только, а достойно ли слухи разносить?
— Достойно, если надо, — отрезала Марина, всем видом показывая, что ждёт рассказа. — Ну?! Надеюсь, мой муж не запретил говорить мне об этом?
— Нет, госпожа, — испуганно оглянулась женщина. — Его светлость и не знает, что вы пришли в себя. И мы не знали, — оглянулась она на повариху за поддержкой. — На церемонии бракосочетания в храме предвечной вам стало плохо, и вы упали прямо на алтарь. А он вдруг вспыхнул белым светом и сразу погас. Обряд жрец успел завершить, и вы стали женой герцога Итона Риверса. Он вас на руки и подхватил. Целитель подоспел и вас сразу отправили в замок. Но оказалось, что яд магический и пришлось ещё вызывать королевского мага, чтобы он смог снять чужую магию. Но вы и сами уже как-то справились, выжили. А ведь тот яд убивает мгновенно. Называется «поцелуй тьмы», — закатила горничная глаза, показывая, как опасен этот яд.