А чем отличается моё нынешнее состояние? Я ещё не потерял разум, но тело уже чувствую всё меньше и меньше. Можно сказать, что добрую половину мощностей мозга освободил для восприятия тайн богосферы. Теперь бы ещё думалку если не отключить совсем, то хотя бы поубавить все эти логические измышления.
Тук. Дзынь. Тук. Дзынь...
Как я и хотел, мозги превращаются в кашу. Надеюсь, что просто фигурально, хоть по ощущениям каша и есть.
Тук. Дзынь.
Я вижу как тоненькая струйка волшебной силы вытекает из зубов твари, и развеивается в пространстве. Но далеко не улетает, а поглощается моей сферой. Но это просто капля в море, крохи.
Тук. Дзынь.
Новая волна силы вылетела и была поймана. Теперь я её уже чувствую, будто морские волны омывают ноги. Или как ветер лицом. Только вот не частью тела, а божественной Сферой. Это довольно странно, когда прикосновение ощущается где-то на расстоянии от плоти.
А рука не останавливается, молотит и молотит.
А Сфера, кажется, становится органом чувств. И не только всякой там органолептики, но и интуиции.
Так вот о чём говорила Анна: я чув... нет, понимаю... хмм... опять не то. Я просто знаю, что у меня есть спящие способности, но они недоступны. Они как капсулы, обитают где-то рядышком, но мне нужно найти к ним ключ или пароль, открыть и тогда можно будет пользоваться.
Ещё целая вечность и миллионы ударов, а может быть только два - я выпал из времени, потерял его счёт. Но зато неописуемая радость охватила меня: я почти дотянулся до одной «закапсулированной» способности. Если я ещё постучу какое-то время, то «капсула» лопнет, это я точно знаю.
Совсем немного осталось...
- Что ты тут такое вытворяешь, гадёныш! - мощный удар отца отправил меня в полёт.
Молот выпал из ватной руки, а я безвольной куклой полетел во двор. Наверное во двор. Я точно не понял сразу, потому что всё заволокло плотным туманом.
Мощная фигура Примуса Габия Феликса нависла надо мной. Он взял меня за шею как котёнка и поднял так, чтобы смотреть газа в глаза:
- Все люди на вилле заснули! Что ты с ними сделал? Немедленно отмени способность!
- Я не могу, - прохрипел я, и отец, поняв, что перегибает, разжал руку. Я упал с почти двухметровой высоты, но боли никакой не почувствовал. Я всё ещё тряпичная кукла, пребываю в трансе.
Кстати, а почему он не заснул?
Решение нашлось мгновенно, будто опять пришло откуда-то извне, из инфосферы: он не дышит. Грудь и живот не вздымаются, диафрагма не работает.
Интересно, это одна из его способностей, или просто проявление физической мощи?
Отец отлучился на недолго, а потом вылил на меня ведро воды. Помогло лишь частично. Он схватил меня за грудки хитона и принялся легонько молотить по щекам:
- Очнись! Ну же! - злобы в его голосе не было, да и действовал он уже без ярости, просто, видимо, понял, что происходит.
Только никакого эффекта не было.
И вообще, как он говорит, без воздуха? Может это мой сон? Может ничего такого и не происходит на самом деле?
Шлёп, шлёп.
Щёки принимают не сильные удары. Ватное тело не чувствует обжигающих пощёчин.
А мозг отвечает: «Тук. Дзинь», - у меня в голове всё ещё стучит молот.
Вот что нужно делать: остановить звон молота в голове!
Ага. Не думай о белой обезьяне! Не напевай «Stayin' Alive» от Bee Gees. А посложнее задания нет?
Но это, пожалуй, мне по силам. Если не могу остановить ритм, то могу его поломать, благо пощёчины Примуса не синхронизированы с внутренним метрономом.
Минут пять понадобилась, чтобы ватность начала отходить - верная примета, что я выхожу из транса.
- Хватит, - удалось мне вставить между пощёчинами. Вышло не слишком внятно. Щёки распухли, а изнутри, во рту, чувствовался металлический вкус крови. Поцарапались об зубы.
Отец вмазал ещё пару раз и только потом покрутил головой: туман стал менее плотным и таял прямо на глазах.
Забегая вперёд, скажу, то пострадала только одна кухарка - она опрокинула на себя варево, когда заснула. К этому отнеслись философски - главный повар не пострадал, а кухарку и подменить можно. К тому же не смертельный её ожог. Должна оклематься.
Все же остальные просто заснули и не помнили ничего в промежутке между засыпанием и пробуждением.
А вот отец повёл себя странно: он не стал ничего выспрашивать, видимо увиденного ему было достаточно. Не наказал меня, не отобрал имеющиеся трофеи. Он просто оставил меня перед кузнечной мастерской и ушёл.