- Ждём дальнейших приказаний, - вытянулся по струнке декан, и остальные последовали его примеру.
Септимий Октавий, кстати, страшно завидует и ревнует. Формально, у него самый высокий статус среди всех здесь присутствующих. Он взрослый гражданин Рима из старой семьи, одной из трёхсот первых основателей Города. Только вон, как получается. У них даже жилья в Городе нет, вынуждены жить в провинциальных Помпеях.
Солдаты, конечно его слушаются, но каждый раз смотрят на меня, ждут одобрения.
Правда, и парень мне норов показывает. Я хотел его отправить за рабами именно из-за его статуса. Это нормально, когда кто-то вроде него покупает «живой товар». А вот четверо солдат за таким занятием, да ещё выбирающие худших - это страсть как подозрительно.
Пришлось заставить его написать сопроводительное письмо, что он, такой-то важный гражданин, действительно послал таких-то свободных, но не-граждан, что бы они по его повелению осуществили приобретение.
Но и его я могу понять. Тут дело-то даже не в нежелании подчиняться, а в том, что он за отца переживает: он же заперт внутри здания. Что там с едой и водой? Жив ли ещё? Вот и не хотел уходить от псарни, чтобы первым отца обнять, если мы его вытащим. Пробовали, но его кабинет далеко, не пробраться за время задержки дыхания.
Когда того раба вытащили, поинтересовались про самочувствие. Он удивился: так я, мол, и часа не прошло как ел и пил. Так что поуспокоились. Значит, всё засыпает, все функции тела замирают. Хотя, мне, знающему про метаболизм, гниение и брожение, слышать такое странновато. За три дня, например, еда в кишках забродить должна так, что живот лопнуть может. И спускной клапан не поможет, есть кроме слабых анальных сфинктеров и другие, действительно работающие как односторонние клапаны. Вроде того, кто отрыжку предотвращает.
Только знание анатомии ничего не объяснит. Что я, человек из будущего, знаю о богах и волшебстве? Да ничего! Вся эта ваша фэнтези и «культивация» - не про этот мир. Хотя и в фантазиях землян будущего, наверное, ничего бы не забродило. Волшебство же.
Отказался я от жертв сразу по нескольким причинам. Я не только на пределе в смысле капа, но и на пределе в смысле психики: на грани нервного срыва. Если бы не благотворное влияние Сомнуса и вовсе психанул бы. Нет, абсолютно невозможно привыкнуть к умерщвлению людей. Даже если смерть для них - это акт милосердия. Не уверен, как солдаты с этим справляются. В будущем, есть такие понятия как ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство), но тут, насколько я понимаю, никто не страдает, спокойно относятся к убийствам. Возможно, во мне сидит червячок, подсаженный культурой в виде одной из заповедей: «не убий». Я в прошлом (которое будущее) не был религиозным, но я и не был "сферическим конём в вакууме". Общество мне эти грехи постоянно внедряло на подкорку.
А в римской религии такой заповеди нет. Да и не могла она появиться в среде настоящих римлян, была бы тут же нивелирована их делением на граждан и не-граждан. Всё-таки христианство - религия пришлых, рабов, именно в их среде оно отшлифовало свои мутноватые догматы, противоречащие окружающей действительности, чем и привлекало сторонников. Это потом "не убий" фактически отменят, заменят на «если нужно правителю или понтифику - то можно». Будут строчить труды «Как воину христову надлежит собираться на брань». А первые христиане, мои нынешние современники, всё понимали буквально. Двойных толкований в угоду политике не допускали. Сказано "не убий", значит, только так, без всяких "но". Впрочем, насколько я знаю, нигде в Евангелиях про "не убий" и не сказано. Это надо в Ветхом завете копаться, чтоб найти. А половина первых христиан его не признавала.
Я повидал рабов, сам был одним из них, и точно могу вам сказать: то христианство, которое могло зародиться в их среде, и которое можно наблюдать в будущем - это даже не то, что не одно и то же, а противоположности. Их разное время сформировало. Ваше, "будущее" понимание - это фактически узаконенное позднее средневековье. Заповеди блаженств из Нагорной проповеди - вот, что цепляет моих современников, а не вот эти все отсылки к адамам, евам и коленам израилевым. Воздаяния за страдания, мученичество, накормить одним хлебом тысячи, а не уничтожение Содома или раздвигание моря.
Но об этом я вам как-нибудь потом расскажу, если будет повод. Смысла особого нет - не видал я христиан ещё, не водились они в нашем поместье. Это всё я по "Атеистическим чтениям" помню, а не потому, что с ними тут встречался. Но они и не афишируют себя, в эти времена они должны быть тайной сектой. Да я, от греха подальше, и не выспрашивал никого о них, и не упоминал, что знаю, а то ещё примут за одного из них и отдадут львам. И статус любимчика Вулкана не поможет.
О! Мне уже полегче стало, как вспомнил подвиги первых христиан и «Christianos ad leonem» (exp.: христиан - ко льву). Впитали они от римлян стоический дух, да. Это настоящее римское поведение, как того мальчишки, который за пол тысячелетия до Рождества Христова сжёг руку перед врагами и даже не поморщился (exp.: Гай Муций Сцевола). И мне положено таким быть. Я же римлянин! Патриций! В этом, кстати, никто кроме меня самого не сомневается. Для всех я сын Примуса Габия Феликса, крутой Одарённый.
Вот и против чудовищ я решил действовать по римской традиции. Разделяй и властвуй. Помните такую?
Да, с восемью шакалятами мне не справиться, зато я могу их по одному подчинить и принудить подключаться к борьбе на своей стороне против братиков и сестричек.
Легко нащупал самого слабенького. Я уже знаю, в какой клетке он живёт. Трудность только в том, чтобы не дышать какое-то время, не впускать в себя этот туман, который уже представляет собой смесь из туманов восьми тварей, так что ещё мой, девятый, не слишком заметен, пока я не начинаю действовать.
Получилось с первой попытки. Вдвоём мы задавили следующего, а втроём... Ну, вы поняли.
Ночевали уже в тепле и комфорте, ха-ха! Только мне поспать не удалось толком, лишь урывками: каждые три часа меня будили, чтобы я монстров снова баиньки укладывал.
Они, кстати, неодинаковые. В смысле, вид-то один, но размер соответствует силе способности. Те, самые сильные, и размером крупнее остальных. Они, кажется, уже взрослые. Не такие большие, как Сука Анубиса, их мамаша, но кажется мне, что уже вполне смогут щенят наплодить. Мы же все как-то интуитивно понимаем, что вот эта здоровенная псина ещё щенок, а вот эта просто чихуа-хуа, а так-то уже выросла.
Так и тут. А, может, это из-за того, что чудовища под моим контролем. Точно не знаю. Знаю лишь, что пора этих двоих заставлять спариваться, устроить им случку. Оооочень надеюсь, что без моего контроля они сами справятся, а то у этой способности есть побочка: обратная связь. Тоненькая, но имеется. Иначе контроль будет невозможен. Нафига мне это собачье счастье в своей голове?
- Отец! Отец! - только я отрубился под утро, как меня разбудил вопль Септимия Октавия-младшего. Видимо, начали просыпаться люди с фермы. Но я никуда не пойду. Хоть пристрелите: этот режим, три часа сна, час обхода и обновления воздействия, - это адище какой-то. Я только более сонным становлюсь и всё. Кто там мне в прошлой жизни затирал про полифазный сон? На мне он не работает! Я становлюсь злой и раздражительный, а в глаза словно песка насыпали.
Кстати, снов я почему-то теперь не вижу, сплю в режиме "выключили-включили". А я уже привык к ним, таким прекрасным и почти реальным.
Всё. Я спать. Об остальном потом...
Глава четырнадцатая расскажет про праздник и египетскую силу