Голова всё ещё болела, но Домициан и раньше обдумывал, чем он и его приёмный сын отличаются от других. К сожалению, у него только один пример перед глазами - Апиций. С ним почти всё понятно, он душа из иного мира, запертая в теле обитателя этого. Его связь с потусторонним миром очень сильна.
Сын точно не такой, Домициан устраивал ему проверки. Скорее всего, он похож на поколение героев, его рождение имеет какое-то отношение к тому «богу-хризантеме». Маркус каждый раз пошло улыбался, когда произносил это словосочетание. Да, мальчишка чуть умнее сверстников, развивается быстрее, но он не обладает чертами ни Маркуса, ни Сайлы.
С той тоже всё понятно - в ней проявилась другая сторона божественного дара. Она медиум. Апиций объяснил, когда возвращались в Рим после... хм... инцидента. Это особое устройства тела, призрака и души. Чтобы она пробудилась, как говорит Апиций, «надтреснула», даже вселения божества недостаточно.
А что Домициан? Какое касательство к миру богов имеет он? Обычный одарённый, но почему-то при соприкосновении с божественным, он и самом деле единственный из легиона трансформировался в героя.
- Не напрягай свою больную голову, богоравный император, - титулование прозвучало с издёвкой. - Не надейся, ты был рождён как смертный, боги не имеют к этому отношения. Это я создал тебя! Ты мой эксперимент! Теперь каждый сможет иметь полную Сферу, если на то будет воля нашей матери Минервы!
- Я так и знал, что это не твоя, смертного, заслуга. Правда, не вижу богине смысла помогать тебе? - Домициан не оставлял попыток разузнать чуть больше, хотя мыслительные способности оставались так себе из-за ломоты в висках. Апиций говорил, что это клише такое - слишком умные до сумасшествия злодеи болтливы потому, что любят красоваться, а никто не может понять их задумки. Так что за такой формулировкой скрывалось что-то вроде «ну же, похвастайся, подними свою значимость; выложи всё, что знаешь».
Не подвёл Авл. Запел.
- Нерона не зря покарали боги! Он сжёг книги, где рассказывалось о том, как устроен мир! Но остались те избранные, кто это помнит. Мы записали всё по памяти.
Боги не просто так сходят в этот мир! Сказал бы «в наш», да это не так. Это их мир, их творенье, над которым они теряют контроль. Это их поле битвы. А мы - их фигуры. Как солдатики, которых проклятый Апиций подарил твоим сыновьям. Они играют нами так же как и твои мальчишки. Но они не могут оставаться здесь надолго, чтобы оказывать на нас постоянное влияние. Этот мир слишком несовершенен, чтобы долго выдержать их присутствие. Даже медиумы или пифии - это только временное вместилище. Но Яхве смог. Взгляни, что происходит теперь? Его последователи захватили Азию, Италию, часть Сирии. У них есть архонт в Александрии!
- То есть я рождён, чтобы сражаться во имя Минервы?
- Мы все рождены только для того, чтобы поклоняться богам и исполнять их волю. И ты не властен надо мной, глупый маленький император! Я - следую воле богов! Ты не можешь противостоять мудрой Минерве!
- Это словоблудие мне не интересно. Я прикажу тебя казнить на кресте как изменника, - Домициан открыл рот, чтобы позвать преторианцев, но не смог крикнуть: Авл каким-то неведомым Домициану образом воздействовал на него своим Даром.
А двое его верных целителей всё так же молча смотрели в сторону.
Эх, не зря говорят, что целители - это одна банда разбойников! И, кажется, Домициан теперь знает, кто в этой банде главарь.
- Ну, же, глупенький император! Вытолкни из себя плод!
Домициан непонимающе уставился на Авла. Вопроса задать он не мог, способности говорить ему не вернули.
- Я сделал тебя инкубатором. Ха-ха! Каждый раз, пользуясь способностями третьей Сферы, ты собираешь божественную силу в себе. В голове, в мозге. Твоя голова болит не от самого факта разговора, от того, что она переполнена. Ну же, вытолкни её через третий глаз! Я так давно мечтал о полной Сфере. Мы все, братья-целители этого желаем!
Всё-таки Домициан, получивший много благословений богов, не такая уж лёгкая цель. Паралич с тела он сбросить пока не смог, потому что не следил за тем, как на него тогда воздействовали, а вот дар речи вернул:
- Почему я? Разве не было цели попроще, чем сын императора?
- А кто сказал, что ты единственный? Вас таких десятки, в кого я подсадил семя. Не многие самостоятельно устанавливают Сферы, просят целителей помочь. Ха-ха! Но никто не смог развить его как ты. Уж не знаю, в чём твой секрет, но ты мне обязательно расскажешь! Думаешь, сможешь заблокировать боль своим Даром? А что если я буду разрывать связи со Сферой и соединять их вновь? Ты ещё не забыл, насколько это неприятно?
- Так кинжал у тебя? - Домициан знал лишь один способ разорвать зацеп, и потом восстановить.
- А кому ещё обожествлённый Веспасиан мог доверить такое сокровище, как не слуге его владельца?
- Этот кинжал принадлежал Минерве? - удивился император.
- Болван! Я же целитель! Это кинжал Асклепия! - Авл вынул из ножен резной нож, и тот засиял божественной силой. - Ты и так правил уже слишком долго для такого никчёмного человека. Я лишь надеюсь, что ты не хочешь без всяких пыток рассказать мне, как смог развить третью Сферу?
Авл очень гнусно улыбнулся и сделал шаг к «пациенту», крутя резным лезвием так, чтобы отблески божественной силы играли в аурном зрении. Его завораживал волшебный блеск. Домициану он тоже мог бы понравиться при иных обстоятельствах.
Правда, предвкушающая улыбка оставалась на лице психопата недолго: руки целителя как-то сами по себе изогнулись, он завёл их за спину так, что кости затрещали, и переломанные конечности завязались там узлом.
Дверь в опочивальню раскрылась, и в клубах синего тумана внутрь вошёл Апиций. Туман, словно обладающий разумом, устремился к двум сообщникам заговорщика. Целители некоторое время сопротивлялись его воздействию, но гость атаковал по нескольким фронтам. Они дополнительно подверглись ударам телекинеза, оттого сопротивление получилось недолгим.
Какая интересная сценка. Так вот кто украл мой кинжал из сокровищницы Флавиев! А ведь твой отец, брат Домициан, обещал хранить его для меня. Раз не можете уберечь, я заберу кинжал назад.
Авл подвывал от боли. Было видно, что с помощью дара он как-то блокирует боль, но полностью этого делать нельзя - нож выпадет из руки, а он вцепился в сокровище что было сил и не хотел отпускать, лишь где-то в глубине разума понимая, что это бесполезно.
Конечно же, всё ещё крепкая хватка сломанной руки не помешала Апицию забрать своё имущество у вора.
- Что за дрянь ты влил в императора? Отвечай!
Как и положено, Авл презрительно плюнул в обидчика. Правда, плевок завис в воздухе и вернулся назад на лицо целителя.
- Как неосторожно, - Апиций хмыкнул, но его уже не слышали. Авл провалился в сон. Глаза поклонника Сомнуса тоже закрылись, но лишь на мгновение.
Он сноровисто запустил руку в кошель, висящий на поясе Авла, достал оттуда что-то, и бросил Домициану, не решающемуся встать с постели. Тот уже мог двигать одной рукой, но не настолько, чтобы поймать быстро летящий глиняный флакон.
- Должно помочь, - пояснил «спаситель», но пережив не лучший опыт, император не решался пить то, что ему дал враг, им же назначенный.
- Мне всё равно, - Апиций развёл руками, чуть приподняв плечи и скривив рот. - Счастливо оставаться.
- Постой! - Домицан прикрикнул властно. - Одолжи мне твой... кинжал Асклепия на недолго.
- Хочешь срезать то, что в тебя подсадил этот тип? - Апиций указал на тело, которое двое других целителей, порабощённых Даром Апиция, тащили к двери. Понятно, что перед Домицианом он их не убьёт, чтобы не делиться Дарами с другим обладателем полной Сферы. - Не спеши. Я собираюсь покопаться в его записях. Возможно, эта штука одноразовая.
- Ты не зол на меня? - Домициан спросил осторожно, без властных ноток.
- Хочешь пойти со мной? Ну, зови преторианцев, я не против, - лицо Апиция осталось сонно-каменным. Он не испытал ни радости, ни раздражения. - Сначала злился, но потом понял, что это не твоя вина. Даже сейчас я не понимаю, с какой версией императора Домициана говорю. Кто из богов в настоящий момент оставил свой след в твоём сознании? Или тварь бездны?