6. Сколь богиня эта—самая. кроткая, юноши, и, может быть, иной раз и смеется пред безрассудством тех, которые заявляют, что они получили мало, как, прогневившись, не отнимает тотчас того, что дала, давая урок в том, сколько у них было, а они не замечали!
7. Мне кажется, и Кир, и Дарий, и Ксеркс, наступая войною на ту страну, которой еще не обладали, поступали так, пеняя Судьбе за то, что не владели этим, и, если бы этот персидский царь стал владыкою Греции, он по-требовал бы, мне кажется, у Судьбы целого мира, в противном же случае злословил бы ее, что она относится к нему неблагосклонно.
8. И если даже человек во всем будет располагать Судьбою, он сидит, стеная о том, что человеку неизбежно умереть, и считает счастливым небо и солнце за то, что они всегда будут и не погибнуть никогда. Таким образом человек существо ненасытное и неблагодарное.
9. Поэтому и Гектор, которому оказывали почести, подобающие вождю и ожидаемому преемнику на царстве отца, молить получить почести Аполлона и Афины, как достойный у троянцев и таких. Итак, встречая меньшие почести, чем, какие считает себе подобающими, он полагал, что несчастен.
10. Когда же, наконец друг, ты будешь хвалить Судьбу, если богом не будешь, а захочешь этого, и если не получишь в удел жертвенников и жертв, и при том еще будучи человеком, а прочее все будешь считать малым?
11. Был в Египте некто, человек любостяжательный. Он дружился с теми, у кого не было детей, дабы самому быть усыновленным ими. Ставши из бедняка богатым, входя во владение имуществом умиравших, он тяготился теми из этих отцов, которые еще были живы. А когда другое лицо завидовало ему, страдая тем же недугом, в его судьбе, благодаря коей у него образовалось одно большое состояние из многих. «Не зови еще меня счастливым», сказал он, «прежде чем и эти умрут», разумея тех, на чье имущество зарился.
12. Нечто подобное случилось бы и с тем полководцем, который победил в битве, но утверждал бы, что не одержал полной победы, потому что не разрушил город врагов. А обратить в бегство фаланги, любезный, и преследовать, и ранить, и низвергнуть, да еще снять доспехи и отдать подобрать трупы, разве все это могло быть выполнено при нежелании Судьбы?
13. Я знаю и купцов, которые посещали много гаваней, и не смогши побывать в некоторых, заявляли, что плавали при неблагоприятной судьбе. А проплыть, любезнейший, большое морское пространство при благоприятном ветре и многими торговыми предприятиями увеличить свое состояние разве это не удача?
14. Да какими же были бы сочтены те, которые, лишь вышли в открытое море, и потонули, как часто бывает от внезапных ветров? Ведь если это достойно сострадания, то тот, кто переплывал моря и нередко достигал гавани, выезжая в море неоднократно для продажи груза, увеличил свою казну, как не будет признан взявшимся за торговлю с помощью Судьбы? От того самого, значит, в чем они оговаривают Судьбу и чем она нимало не удовлетворяет их, у них печали их, огорчения, коими они изводят себя.
15. Но, человек, поклонись богине, как удачник, если ты здрав будешь душою, нетронуто будет твое тело, жена будет добронравна, добропорядочны сыновья, цело отцовское достояние, если будешь располагать прямыми друзьями.
16. И ты, кто снискиваешь средства жизни трудами рук своих, считай важным, что владеешь ими, и ты, защитник,—что владеешь речами, и если даже никто не дает должности, и ты, правивший городом, если и никто не дает других, и ты, учитель, жизнь в свободе от повинностей. И всякий, кто, не нуждаясь во врачах, омывшись, отправляется к трапезе, свободный от опасений, внушаемых сикофантом, и он должен бы быть в числе справедливо восхваляющих Судьбу.
17. Об этом на днях говорил я и одному из своих знакомых. Когда мы были уже в одних рубашках, чтобы принять ванну, и я молил Афродиту и Сатира, чтобы мне уйти, усладившись, друг сказал, что нет человека его несчастнее. Я же, услыхав, побранил его, если, обладая возможностью омыться, и пообедать, и приступить к вину, а не лекарству, он, после этого, считает себя несчастными Он признает, что я говорил правду, и с этого времени, повторяя себе мои слова всякий раз, как бывал удручен душою, он тем облегчал свое настроение.
О том, что быть неправо богатым жалостнее бедности (orat. VII F)
1. Вчера вечером некто скорбел и стенал, перечисляя нищих, одних стоявших, других бывших не в состоянии и стоять, третьих—и сидеть, и одних увечных, других более исхудалых, чем иные из мертвецов. Он говорил, как жалко, что люди, одетые в такие лохмотья, переносят такой холод, при чем на одних только перевязки по бедрам, у других обнажены руки и ноги, те от самых плеч, эти от паха.