— Красиво тут, — тихо произнес Паша.
— Ага, — это был, наверное, единственный раз, когда я ответила Пашке, не смотря в его черные глаза, — давай поближе к ёлке подойдем, — сказала одухотворено я и пошла до дерева, не дожидаясь ответа. Пашка в свою очередь негласно согласился и начал следовать за мной.
Вблизи, ёлка казалась еще больше и шире. Никогда еще в деревне не ставили столь гигантскую ёлку, всегда была стандартного размера, а иногда и вовсе, привозили хилую тоненькую ель. Мои глаза начали быстро бегать и рассматривать весящие на ёлке украшения. В их числе были не только обычные разноцветные шары, а также детские игрушки, отдающие атмосферой праздника, предметы русской культуры и местного фольклора.
— А неплохо они ёлку украсили, креативно так, и необычно, — с гордостью сообщила я Паше, будто именно я занималась украшением ёлки.
— Ну, тут и не поспоришь.
После того, как я вдоволь нагляделась на ёлку, мой любопытный взгляд упал на две замечательных горки. Помню, каждый раз, когда наступало 1 января, я молнией бежала к Роме, после чего мы оба шли на площадь ради этих горок, которые специально строил так, чтобы они были готовы только под новогоднею ночь.
— Пашка, а может, на горках покатаемся? — сказала я так, чтобы показалась, будто я шучу. Мне действительно хотелось прокатиться на них, ведь это и весело, и заставляет в красках вспомнить моменты, когда мы с Ромой, переполненные праздничной атмосферой и веселье.
— Может, — с хитрой улыбкой произнес Паша, после чего он двинулся вперед, а я хвостиком за ним, — там как раз народу много, весело будет, — указал пальцем в скопление детей от 6-13 лет.
— Так малышня же, чего ж ты радуешься?
— Ой-ой, какие мы взрослые, оказывается! — мягко огрызнулся Паша, — А детишки та, по добрее и приятнее сверстников наших будут.
— А ты детей сильно любишь?
— Ну конечно! Меня всегда очаровывала их искренность и, возведенная в абсолют, наивность, — начал с интересом рассказывать Паша, — Их глупые выводы об определенных жизненных аспектах и вещах сильно умиляют, как минимум меня, — такие добрые слова о детях я слышала лишь от одного человека — Ромы. Слова обоих меня немного удивляли, ведь я всегда видела, как взрослые сильно срываются на детей. Орут за ошибки, действия, слова, которые типичны для детей.
— А что ты скажешь на то, что в дети чаще травят других детей, чем взрослые травят других взрослых? — сказала я, с попыткой загнать его в тупик.
— Ну, смотри, — Паша сделался более серьезным, — до 12 лет это простительно, как по мне, т. к. человек только-только учиться вести себя в этом мире, а после 12 человек перестает быть ребенком. Он превращается в подростка, которому уже можно предъявлять за его поступки, ведь учиться себя вести он должен быть все прошлые 12 лет, — наверное, стоило проанализировать его слова и занять определенную позицию в этом вопросе, но мне было слишком лень думать об этом. Вот такая я по жизни, совершенно простоя и легкомысленная девушка. Как уже я говорила, слышала подобные слова я ранее от Ромы, и с того момента сколько бы я не вспоминала его слова, когда видела детей, никогда не пыталась заиметь какое-то мнение.
Мы уже успели подойти, чуть ли, не вплотную к горке с крутыми поворотами. Пока беседовали, совсем забыли о том, чтобы следить за дорогой, из-за чего оказались в неловкой ситуации. Со стороны казалось, будто мы шли к горке, как загипнотизированные и только сейчас вышли из-под действия.
В следующие секунду, мы уже вместе с толпой детей от мало до велико восходили наверх. Мы находились в середине этой массы детей и сильно выбивались из общего фона. Было даже как-то неловко от того, что я такая взрослая девушка, почти школу закончила, а все на горках катаюсь. «Осталось только в очередной раз начать в песочнице куличи лепить» — пронеслось у меня в голове. В один момент, мне захотелось слезть с горки, но Паша и толпа сзади мне не дали это сделать. Паша ментально, а толпа физически.
— Ну-ка, малышня, может, паровозиком поедем? — громко сделал предложение Паша. «ДА! ДАВАЙ!» — пронеслось по толпе из детишек, — Ну-с, тогда давайте потихоньку собираться в наш сверхскоростной поезд! — после этих слов, Паша уселся на лед и приготовился к поездке. Все остальные, увидев это, тоже начали усаживаться. Только я продолжала стоять от неловкости мысли, как я буду выглядит. Такая большая, а вместо взрослого поведения с детьми на горке развлекаюсь.