– Едва ли Долина сможет повторить подобное. – усомнился Ройс. – Климат у нас не особо радушный, а лишние рты пока никому не нужны. Да и как они доберутся? Сушей? Тогда их убьют горцы на подходе. Морем? Но где взять корабли?
– Я поговорю со штормовыми лордами, – решил Эйгон. – Думаю, они помогут.
Когда Совет закончился и все принялись расходиться, десница попросил Эдмара задержаться.
– Я бы хотел обсудить с вами весьма важные вещи, – начал он. – Как мне известно, в ваших землях прямо сейчас находятся два ничейных замка. Харренхолл и Дарри.
– Все верно, – Эдмар насторожился, начиная догадываться, о чем пойдет разговор. – Харренхолл огромен и разрушен. Враги его покинули. И Дарри пока без хозяина. Некоторые права на него имел Лансель Ланнистер, но это в прошлом. Возможно, я подыщу мужа для Ами Фрей – ее мать из Дарри. Так что у нее есть некоторые права и она может получить замок.
– Да, мне сие известно. Харренхол, пусть и разрушенный, представляет собой немалую ценность. Он бы мог стать весомым даром за верность.
– Кому конкретно?
– Гарри Стрикленду. За все сделанное он заслужил куда больше. Потом король Эйгон даст ему титул лорда. Разумеется, вы станете его сюзереном. Вассальную присягу он принесет именно вам.
– Понятно, – Эдмар прошелся по залу, прикидывая, как бы половчее отказать. – Дело в том, лорд Коннингтон, что на Харренхолл у меня имеются определенные планы. Стрикленд в них не входит. Если бы вы сказали о нем раньше… Трезубец разорен, а обещанной помощи я так и не дождался. А вы просите оказать еще одну услугу, за которую я ничего не получу.
Эдмар говорил правду. Кроме места в Совете они с Ройсом больше ничего не увидели. Коннингтон оправдывался тем, что в казне сейчас ветер гуляет, еды не хватает, а титулы раздавать может лишь король. Вот когда Эйгон им станет, то все изменится.
Песня оказалась старой и могла продолжаться очень долго. Отдавать Харрехолл простому наемнику, с которым его ничего не связывало, Эдмару точно не хотелось.
– Но вы все же подумайте о моем предложении, – насупился десница. – Тем более, за Стрикленда просил принц Эйгон.
Покидая зал Малого Совета Эдмар понял, что прошлого Джона Коннингтона больше нет. Того человека, который приплыл пару месяцев назад в город Харровея и просил о помощи, ныне заменил другой – властный, уверенный в себе, склонный не просить, а требовать и настаивать. Джон сильно изменился за последнее время. Золотая фибула в виде руки в круге, которую он носил на плече как зримое подтверждение своей власти, изменила его.
– Эдмар, у меня к тебе разговор, – за совместным ужином обратился к нему Ройс. Тесть много работал и даже похудел под бременем государственных забот.
– Серьезный? – пошутил Эдмар, разливая вино. Разговоры начинали напрягать. Хотелось выбраться в поле, скакать на коне, вдохнуть свежий воздух полной грудью, а не мариноваться в вонючей столице, погружаясь в интриги и распутывая чужие тайны. Он все чаще вспоминал небольшой, но такой уютный Риверран, грохот Камнегонки, запах лесных трав и шум бесчисленных птиц, что гнездились на берегах. Там его ждали родные стены и красавица жена.
– Весьма. Надеюсь, мастеру над шпионами нет нужды беспокоиться, что нас могут подслушать?
На самом деле, такая нужда присутствовала постоянно. Невозможно знать, на кого работает тот или иной слуга или рыцарь в Красном замке. Эдмар потихоньку подбирал к рукам все нити, но до полного контроля было еще очень далеко.
– Я слушаю, – просто сказал он.
– Киван Ланнистер предложил поженить своего сына Мартина и мою Амаллу.
– Дерзкий ход, – Эдмар от неожиданности присвистнул. После того, как Лансель ударился в веру и ушел в церковь, Мартин остался единственным наследником Кивана. Дочь Ройса могла стать госпожой Утеса и всего Запада. Рунный камень, возможно, переживал лучшие свои годы с тех самых пор, как его хозяева назывались королями. Прямо сейчас авторитет Ройса рос день ото дня.
– И что он хочет?
– Чтобы мы помогли ему заключить мир с принцем Эйгоном.
– Мы?
– Да. Он и тебя не забыл. Тебе он готов выплатить миллион золотых драконов. Они помогут забыть прошлые обиды.
Озвученная сумма выглядела фантастической. Для Риверрана. Надо полагать, что для Ланнистеров это всего лишь часть большого пирога, припрятанного в недрах Утеса.
Эдмар знал и еще кое-что. Первым, к кому Киван обратился с подобным предложением, стала Кейтилин Старк. Ланнистер предложил поженить Сансу и Мартина. Естественно, та отказалась. Да еще и оскорбилась предложению от того, чьи родичи убили ее мужа и приложили руку к многочисленным несчастьям дома Старков.