— Мне похуй, знаешь, Чонгук. Дженни не отвечает на звонки, и я приехал сюда, потому что дома её нет. Усёк? — Кай осматривается, но понимает, что и тут нет его любимой. Чон видит, как всё его нутро напрягается от одной мысли, что она могла пропасть.
— Не выражайся. Она раньше так делала? — юноша ловит недоуменный взгляд. — Не отвечала на звонки.
— Нет. Я не раздуваю из мухи слона, иначе нога моя в эту халупу не ступила.
— Эй! Следи за словами, — Чонгук закрывает глаза, выравнивает дыхание и набирает номер сестры. Ещё раз. Ещё. И ещё. Гудки каждый раз прерываются и ответа нет. — Странно. Судя по всему, телефон у неё работает. Может, отключила звук? Или потеряла. С такой работой всякое может быть.
— У неё сегодня выходной, у нас годовщина отношений. Хотя что такому, как ты, понимать в этом. Небось ещё девственник.
Чонгук решает не акцентировать внимание на открытых провокациях. Сейчас важно одно: с Дженни что-то не так, что именно — неизвестно. Недолго думая, Кай хрустит пальцами и идёт к выходу из квартиры.
— И что ты собрался делать?
— Искать её.
— Лучше доверь это нам.
Чонин оборачивается на него и смотрит как-то насмешливо, с этой дьявольской улыбкой на губах, словно он удостаивает чести разговаривать с ним. Но он всё-таки встаёт у входной двери в терпеливом ожидании. Чонгук набирает номер Намджуна, мысленно прося ответить как можно скорее. Наконец, долгожданное «Алло» слышится на конце провода.
— Намджун, привет. Надеюсь, не разбудил.
— Нет, мы с детьми смотрим мультфильм. Что-то срочное?
— Дженни не отвечает на звонки. Может, возможно отследить как-то её телефон?
— По этому поводу лучше поговори с бульдогом.
Так Чонгук и делает. Только вот Хосок тоже не отвечает на звонки и поднимает трубку только с шестого или седьмого раза, когда вся надежда и вера уже пропадают. Услышав чужой прокуренный голос, криминалист оживляется и взволнованно царапает заусенцы.
— Хосок, привет, — в ответ слышится тихое «сука», но Чон не обращает внимания. — Не мог бы ты…
— Милый, куда ты ушёл? — из динамика доносится отдалённый женский голос, и Гука словно током ударяет. Это не может быть ошибкой, он узнает этот голос из тысячи, из миллиона. Сок бросает трубку, а Чогук роняет свой мобильник из рук, тот разбивается о кафельный пол с характерным стуком. Посмотрев на хмурого Кая, он поджимает губы.
Кажется, они вдвоём понимают, что к чему. И Кай это точно не оставит просто так.
========== связующая нить ==========
Комментарий к связующая нить
melanie martinez — tag, you’re it
Вдоль ребристых розовых стенок с блестящими цветами висят на нитке глянцевые фотографии. Плюшевые игрушки, сидевшие там и здесь, милое постельное белье с оборками, ряды воздушных платьев, виднеющиеся в платяном шкафу с приоткрытой дверцей. Девочка-подросток стоит перед зеркалом на стене и приглаживает длинные чёрные волосы, поправляет нежное платье до колен и слабо улыбается. За окном уже стемнело, город погрязает в сиреневых сумерках.
Она осторожно садится за рабочий стол и включает камеру. Красная мигающая лампочка говорит о том, что съёмка уже началась.
— Здравствуйте, — с лёгкой улыбкой она машет будущим зрителям этого видео. — Меня зовут Чан Вонён, мне пятнадцать лет.
Она делает паузу, поворачиваясь к тёмному окну, в котором видит лишь своё отражение. На улице нет ни ветра, ни машин, и в воздухе повисает спокойная, непрерывная тишина. Перед тем, как заговорить снова, она поворачивается к камере и убирает выбившуюся прядь шелковистых волос за ухо.
— Если вы смотрите это видео, значит, я уже мертва.
◎ ◍ ◎
Громкая сирена давит на уши, фонари едва рассекают плотный туман, лучи света утопают внутри. Немецкие овчарки натягивают поводки, стремясь куда-то вглубь леса; они уже чуют то, о чём ещё не знают полицейские. Мужчины в форме, вооружившись пистолетами, идут по трещащим веткам туда, куда указывает свидетель. Намджун идёт впереди, крепче сжимая в ладони фонарик, как вдруг натыкается на что-то различимое среди деревьев. С одной толстой ветки свисает женское худое тело, покрытое многочисленными синяками и гематомами. Тёмные волосы спутаны, в ушах и на шее запёкшаяся кровь. Милое, розово-фиолетовое платье, в некоторые местах порванное, прикрывает истерзанное тело подростка.
Чонгук приезжает на место преступление несколько позднее, чем бригада. Звонок в семь утра заставляет его подорваться с кровати и примчаться на такси как можно скорее. К его приезду жертву уже забирали на железных носилках в салон скорой помощи. Знакомая девушка заполняет некоторые медицинские документы, касаемые состояния тела пострадавшей. Чонгук подходит к ней, потому что поблизости не видит никого из знакомых.
— Что тут произошло? — спрашивает он, когда девушка отдаёт офицеру ручку и бумаги. Врач выглядит обеспокоенной, но вместе с этим на её лице плохо скрываемый интерес и некий «восторг», видимо, от самой возможности работать на месте происшествия. Чонгук думает, что Чимин немного чокнутая.
— Изощрённое садистское убийство в стиле Агаты Кристи, — блондинка скрещивает руки на груди, смотря за тем, как двери фургона закрываются и тело увозят в морг. Чимин не едет с коллегами, потому что она будет нужна в офисе Сомун как член команды. Среди толпы полицейских Чонгук различает Намджуна, который, поправляя стрижку, идёт прямо к ним.
— Доказательств того, что это именно убийство, почти нет, но я подозреваю, что объявился ещё один психованный, — мужчина стягивает с ладоней чёрные перчатки, и Гук замечает, что руки старшего нервно трясутся. Тот озирается, словно чего-то боится.
— Что-то не так? — криминалист присматривается к чужим эмоциям.
— Это… это была подруга Ёнхи. Моей Ёнхи… — его голос меняется, становится тише, словно говорить даётся ему с трудом. Чимин сочувственно заламывает брови и похлопывает по широкому плечу, пытаясь оказать молчаливую поддержкой. Он губами говорит: «Всё окей», и девушка кивает.
— Я посмотрю на место преступления, — Чонгук идёт в лесную чащу, по которой туда-сюда снуют офицерские собаки. По лицу и рукам время от времени хлещут сухие грубые ветки. У одного из деревьев стоит больше людей, проводят осмотр местности на наличие каких-либо улик. Джису сидит возле какого-то куста, старательно выискивая что-то внутри него, и Чонгук присаживается рядом.
— Нашла что-то?
Джису дёргается, явно не ожидая, что тут ни с того ни с сего объявится младший, и выразительно смотрит на него, угрожающе сдвинув брови к переносице. Чонгук лишь слегка улыбается на претензию.
— Мне кажется, там что-то есть. Я видела блеск.
К ним подходит третий, ещё один коп из команды, и парень с ужасом понимает, что это никто иной, как Ким Тэхён. Он присаживается на корточки, делая вид, что не замечает младшего вовсе. Обращается к нуне:
— Какие-то зацепки?
Она пересказывает ему свои догадки, и Тэхён, подкатав рукава брендовой рубашки, раздвигает колючие ветки кустарника. Джису суёт руку сквозь щели между ветвями и ощупывает землю, пока наконец не натыкается на что-то металлическое, холодное. Вытащив вещь, она встаёт и поворачивает её к солнцу. Стальная брошь, на которой изображён ревущий тигр, выкрашенный в красный цвет. Вокруг него симметрично выгравированы розы с шипами.
— «Красные тигры», — шепчет Чонгук, после чего поднимает взгляд на ту ветку, с которой до сих пор свисает кусок прочной верёвки. Способна ли эта группировка на что-то страшнее, чем продажа наркотиков и грабёж? И, самое главное, знает ли Чонин об инциденте? Если убийство девочки можно охарактеризовать этим безобидным словом.
— Знаешь их? — с усмешкой спрашивает Тэхён, выгибая бровь.
— Скажем так, пришлось узнать, — Гук забирает из рук девушки эмблему. Хищник выглядит зловеще, и его блестящие чёрные глаза что-то скрывают.
◎ ◍ ◎
В офисе работает вентилятор, избавляя группу от душащей жары. Намджуну не хватает этой прохлады, и он, схватив со стола какую-то тетрадь, размахивает перед лицом на подобии веера. Чонгук сосредоточенно размышляет о том, связана ли на самом деле банда Кая и совершённое преступление.