— Не думай, что я всё забыл, — шепчет на ухо сестре Чонгук, пока ребята увлечённо рассматривают ухоженный дворик с небольшим бассейном, напротив которого стоит беседка с полупрозрачными белыми занавесками.
Сам домик бежево-белых цветов, нежный и утончённый; длинные узкие окна в пол, небольшое крылечко у входа с блестящими белыми плитами на ступенях. Дженни подхватывает Джису под руку и заводит в дом, чтобы поделиться с ней одним из купальников (вряд ли кто-то из них носит с собой в повседневной жизни запасные купальник или плавки). Мужчины пока решают, что стоит заказать что-нибудь подкрепиться. Пока Хосок и Тэхён на улице оформляют заказ из пиццерии, Чонгук идёт на поиски алкоголя, который сможет расслабить его мозг, мышцы и все составляющие организма. И хоть он не пьющий, несколько глотков в этот тяжёлый вечер не помешают.
Девушки спускаются на первый этаж примерно через пятнадцать минут, и Чонгук кашляет в кулак, завидев сестру в раздельном открытом купальнике. Джису в слитном и поверх надевает футболку подлиннее, чтобы не оголяться.
— Не слишком открыто? — Гук, прихватив со стола бутылку вина и бокалы для каждого, направляется вслед за барышнями. На улице он замечает, что двое его коллег старательно сдерживают себя, чтобы не опустить глаза ниже лица или ещё дальше. Они уже подготовили джакузи, находящееся под окнами первого этажа, набрав в него достаточное количество воды, и Дженни нажимает на кнопку.
Вода нагревается, через несколько минут бурлит, и тогда девушка с удовольствием забирается в воду, приняв из рук старшего брата бокал с кровавой жидкостью, терпкой и обжигающей на вкус. Джису неловко забирается следом, и, это можно было ожидать, следующий никто иной, как Чон Хосок, который тут же располагается около сестры Гука. Тот смотрит на них косо, но ничего не говорит — лишние споры по поводу отношений ему сейчас не нужны. Оставив одежду на небольшом табурете, Чонгук в одном белье забирается в воду, ощущая, как гидромассаж сразу заставляет тело расслабиться — в напряжённом состоянии не так приятно чувствовать биение воды о кожу.
Он откидывает голову, расставив руки по бортикам, и тихо выдыхает в ночную тишину. Единственный, кто пока не забирается к ним, — Тэхён. Парень стоит рядом, наливая себе в бокал вино до половины, и, на удивление владелицы дома, остаётся стоять.
— Ну нет, дорогой мой. Удостой нас чести, забирайся к нам, — девушка поднимает бровь, в упор смотря на Кима. К сожалению, придумать отмазку он не может, поэтому приходится снять джинсы и забраться внутрь. Вот футболку он не снимет ни за что, даже если она будет противно липнуть к телу. Он осторожно прижимается спиной к стенке джакузи, стараясь не делать резких движений. Горячая вода ещё сильнее раздражает раны, но со временем он привыкает к тупой боли.
Вскоре им привозят пиццу, и Дженни, как прилежная хозяйка, принимающая гостей, идёт забирать заказ и разбирать коробки на кухне. Не проходит и пяти секунд, как Хосоку необходимо отлучиться по «зову природы», и он быстро отчаливает в дом. Скорее всего, в сторону кухни, но все делают вид, что верят на слово.
— Нуна, иди, пожалуйста, помоги Дженни с пиццей, — устало просит Гук, садясь ровно и пытаясь разглядеть в окнах дома силуэты этих двоих. Девушка кивает и вылезает, выжимая лишнюю влагу из футболки на траву.
Чонгук допивает пряный нектар и откладывает на бортик пустой бокал, стенки которого ещё сохраняют бледный розовый цвет. Младший немного мутно смотрит на Тэхёна, сидящего у другой стенки. Он задумчиво тянет алкоголь, следя за движениями неспокойной воды.
— Какие тайны ты хранишь? — негромко говорит Чон, чем привлекает внимание Кима. — Что скрываешь от нас?
Хён усмехается, коротко пожимая плечами и убирая свой бокал туда же, к пустому, наклоняясь над младшим. Чонгук хватает его за плечо и резко тянет вниз, старший едва успевает ухватиться руками за бортики гидрованны. Чонгук сухо дышит ему на ухо, заставляя почувствовать страх, собирающийся дрожью под бьющимся сердцем.
— Мы не терпим предателей, Тэхён, — тот хочет ускользнуть, но парень держит крепко и не даёт двинуться. От крепко стиснутых пальцев прямо на ране агенту хочется взвыть, но он стискивает в зубах нижнюю губу и держится. — Надеюсь, ты нас прекрасно понимаешь. Не думай, что мы отпустим тебя так же легко, как NIA.
Из дома кто-то выходит, и Чонгук отталкивает от себя парня, оборачивается назад. Джису несёт две упаковки с намешанными внутри пиццами, кладёт их на более широкий бортик. Тэхён говорит, что ему нужно в уборную и он скоро вернётся. Хосок плюхается обратно в воду и берёт треугольный кусок пепперони, щедро обсыпанной перцем.
— Секундочку, я к сестрёнке, — Чонгук вылезает и, убрав влажные волосы назад, заходит в дом, оставляя после себя на плитах мокрые следы. По пути он захватывает свою ветровку, которую повесил на крючок в холле дома. Сестра оказывается на кухне и, накинув на плечи прозрачную шаль, собирается уже идти ко всем. Чонгук просит присесть.
— Что-то не так? Если ты хочешь поговорить о Хосоке, то…
— Нет, — отрезает он и достаёт из внутреннего кармана декоративную вещицу, протягивая её сестре. — Скажи, ты знаешь, кому она может принадлежать?
Младшая Чон недоверчиво берёт в руки брошь и осматривает её со всех сторон, мнёт и греет в пальцах, пытаясь вспомнить, где она её может видеть раньше.
— Я думаю, ты понимаешь, кто её мог носить. Но мне нужен точный человек.
— Я не хочу вспоминать ничего, что связано с Красными Тиграми, оппа, — она хмурится. Отношения с Ким Каем завели её в канаву, где царствуют наркотики и насилие. Тигры — это помойные крысы, которые портят ей жизнь больше года, потому что никак не могут принять тот факт, что их босс встречается с репортершей, которая имеет прочные связи в прокуратуре. Это ставит всех под удар, но больше всего приходится на долю девушки.
— Обещаю, что если ты поможешь следствию, то я отстану от твоей личной жизни и не буду спрашивать насчёт Хосока.
Они встречаются взглядами, и Дженни как-то нерешительно вжимает голову в плечи, теребя в ухоженных ладошках украшение. Естественно, она очень хочет помочь, потому что так же, как и все, желает наградить убийцу пожизненным сроком или смертной казнью.
— Ладно, — она достаёт из своей сумочки телефон и пролистывает корзину, в которой хранятся несколько сотен удалённых фото. Через несколько минут она садится ближе и поворачивает экран к брату. На фотографии изображена девушка с ретро-причёской, с ярко подведёнными губами, красной помадой и тёмной родинкой под глазом. Чонгук уже видел её. Тогда, в баре. На знакомой куртке именно эта брошка. — Это Ким Хёна, она занимается пропагандой наркотиков в северных районах Сеула. Чаще всего под удар попадают дети и подростки, она больше предпочитает продавать дурь возле школ и интернатов.
— Спасибо, Дженни.
Чонгук улыбается ей ободряюще и, забрав вещицу, снова уходит к ребятам.
Тэхён умывает лицо холодной водой в пятый раз, пытаясь успокоиться. Руки дрожат от нервов, а на телефон приходит неутешительное сообщение с самого ненавистного номера на свете. Ким прижимается разодранной спиной к ледяной стене и тихо стонет, беря в руки мобильник.
Boss.
Как дела, ТэТэ? Всё под контролем?
Вы.
Всё отлично. Никто ни о чём не догадывается.
Тэхён жмурится, выдыхает судорожно и оседает на пол, с волнением ожидая новых сообщений от Сокджина.
Boss.
Молодец. Я верил в то, что ты справишься. Не подведёшь меня?
Ему приходит фото-сообщение, и Тэхён боится его открывать, но пальцы сами натыкаются на изображение и разворачивают его. На снимке его младшая сестрёнка, сидящая на рваной кровати рядом с малознакомым, но всё же известным бандитом по имени Мин Юнги. На нём блестящая даже при таком тусклом освещении куртка с изображением тигра.
Вы.
Не подведу.
Он стирает слёзы, стараясь не выть. Сердце сжимается слишком сильно, в ушах звенит, а перед глазами темнеет. Сейчас у него нет возможности отдаться эмоциям, и он сдерживается, подавляет всё, выходя из ванной уже в нормальном состоянии. Когда он возвращается к ребятам, Чонгук уже плавает в бассейне вместе с Хосоком (видимо, алкоголь позволяет им пойти на контакт и найти общий язык), а девушки сплетничают обо всём на свете в джакузи.