— Намджуну ни слова. Она помогает мне с расследованием, — юлить с ней не получится, потому что Дженни допытливая и может расколоть его как орех.
— Чонгук, ты совсем из ума выжил? Она же ребёнок.
— Да, но благодаря ей я узнал много ценой информации. И если ты будешь трогать меня и её, то я заберу у тебя ключи от дома и расскажу матери, как ты с Хосоком…
— Ладно-ладно, убедил.
— Тебя это тоже касается, — детектив удручённо смотрит на Тэхёна. — Одно слово — и ты пожалеешь об этом.
Дженни достаёт противень с горячим песочным печеньем и оставляет их на плите немного остыть. Они с шоколадом, так, как любит Чонгук, но сейчас у него кусок в горле встанет, потому что как вообще можно после всего этого спокойно есть. Однако Ёнхи ситуация трогает меньше (даже если Намджун узнает, родную дочь он не убьёт точно, в отличие от Чонгука), и она радостно крутится вокруг старшей, желая скорее попробовать десерт. Они втроём усаживаются за небольшой белый столик, Ёнхи волочет силой и Чонгука.
Дженни делает три чашки чая и наливает младшенькой молоко, потому что, по её словам, «нет ничего лучше, чем макать горячее печенье в холодное молоко». Чонгук презрительно прожигает взглядом Тэхёна, который толком ничего такого ещё не делает.
— Боже, оппа, усмири свой пыл, — младшая Чон грозно стучит ноготками по столу, и парень сдаётся, принимает поражение и даже соглашается продегустировать лакомство.
— Какие есть сведения по делу?
Чонгук дарит ещё один недоверчивый взгляд, но Тэхён имеет право знать, так как он тоже член команды и занимается этим же делом. Гук мог бы побыть эгоистом и оставить всё в секрете, но в Сомун так не поступают, поэтому он пересказывает всё, что ему удаётся узнать. Тэхён задумчиво щурится, смотря перед собой.
— Это действительно странно. О каких деньгах может говорить пятнадцатилетняя девочка?
— Напомню, что ему могло показаться. Однако не думаю, что такое покажется, но нельзя забывать про то, что он тоже ребёнок, — детектив пожимает плечами. Его телефон вдруг звонит, на экране высвечивается неизвестный номер, и парень осматривает всех, после чего поднимает и ставит на громкую связь.
— Господин Чон? Это вы? — он слышит голос девочки, вероятно, Минджу, и он встревоженный, нервный.
— Да? Что такое?
Слышится истерический плач и что-то неразборчивое, никто не может уловить ту мысль, которая девочка пытается донести сквозь слезы.
— Тише, Минджу, успокойся. Что случилось?
— Господин Лу… Уборщик… Он… — от истерики у каждого из них бегут мурашки по коже. Слышится гомон на заднем плане, встревоженные ученики создают сильный шум, и теперь всё полностью смешивается. Звонит телефон Дженни, и она поднимает трубку, так же поставив на громкую связь.
— Чон Дженни, у вас есть новая работа. В Старшей школе Мунсен нашли тело мужчины в женском туалете. Ждём вас через час на месте, адрес я вышлю вам в сообщении.
========== пули вместо цветов ==========
Чего стоит перерезать горло ни в чём не повинному человеку, чтобы скрыть своё причастие к преступлению? Чего стоит лишить жизни маленького ребёнка, который только начал свой длинный, полный прорех путь? Обмениваясь свинцовыми пулями, как рукопожатиями, люди вершат правосудие и сметают с лица земли невиновные души мирных людей, уничтожают их с той же лёгкостью, как и давят насекомых грузной подошвой. Руки по локоть в крови касаются невинных лиц дочерей и сыновей, обнимают близких людей, и каждый день алая кровь поднимается выше по рукам, пока весь человек не утонет в этом тягучем море мёртвых тел. Влекомые стадным инстинктом, люди сражаются за лакомый кусок мяса, за лишнюю купюру, жертвуя другими в своё же благо. Люди стоят, по-королевски возвышаясь над народом, и сминают под своими туфлями горы бездыханных тел, пока их мозгами управляют документы и финансы.
Чонгук пробивается через вставших столбом директрису и участкового у женской уборной и предстаёт перед лежащим на полу телом. В его груди три пули, которые вылетели практически одновременно и не дали ему возможности даже сделать последний обречённый вздох. Он умер просто, со шваброй в руках, пролив грязную воду из ведра. В его смерти нет ничего геройского, но почти все ученики навзрыд рыдают в коридорах, трясутся, как в агонии; страх быть убитыми так же застиг их врасплох.
Чонгук натягивает чёрные резиновые перчатки и разрывает форму на теле жертвы, рассматривая дырки от пуль, полные ещё не полностью засохшей крови. Детей уводят подальше и приставляют к ним педагогов, вероятно, ближайшие несколько недель старшеклассники будут обязаны посещать школьного психолога и других специалистов, которые будут навещать учебное заведение. Тэхён присаживается рядом, Дженни отводит малышку Ёнхи ко всем остальным ребятам, потому что ей делать здесь нечего.
— Думаешь, это связано? — Кима передёргивает от противного вида ран и гримасы ужаса на мёртвом лице, он чуть морщится, осматривая грязный пол.
— Скорее всего. Вероятно, он знал того, чего не знаем мы и не знает Ёнхи.
Остальная команда Сомун приезжает спустя пять минут, и Чимин с бригадой патологоанатомов забирают тело в морг на изучение и экспертизу. Там должны будут извлечь пули и предоставить их полиции, чтобы вычислить марку пистолета и где его могли приобрести. Девушка устало вытирает взмокший лоб, провожая взглядом своих коллег. Намджун, извинившись, идёт искать свою дочь, чтобы убедиться, что с её психикой всё хорошо и она сама в целостности и сохранности. Чонгук надеется, что никто из учеников не растреплет о том, что сегодня она не приходила на занятия и приехала с крёстным и его смутной компанией.
— Вам не кажется странным, что мужчина был в женском туалете? — спрашивает Чимин, бросая озадаченный взгляд на одну из уборщиц, которая трясущимися руками жестикулирует, объясняя что-то Джису. Девушка явно пытается разобрать что-то из неразборчивого шлейфа звуков, но удаётся с трудом.
— Нам кажется странным, что мужчина был в женском туалете, — вторит ей Тэхён и переводит взгляд на Чонгука.
— Н-да, дело набирает скверный оборот. Скоро и NIA доберутся до этого дела, и тогда нам снова придётся бороться за расследование, — цыкает Гук, бросая взгляд на Тэхёна, и тот только недовольно фыркает в ответ. Он уже не агент разведки.
— Как две стаи волков. Но NIA весьма тощая стайка, а мы сильные и сплочённые, — улыбается Чимин, и оба парня стараются ответить такой же улыбкой. К ним подходит измученная Джису, которая, кажется, седеет на полголовы. Расставив руки по бокам и вклинившись в их «клуб по интересам», она всё ещё оборачивается на эту бедную старушку, словно она может подойти и снова втянуть девушку в пучину своих бессвязных слов.
— Мне кажется, таких старых людей не должны брать на работу. Ей уже скоро девяносто будет! Не в обиду старикам, но легче разговаривать с вменяемым человеком, чем с маразматиком, у которого врождённый тремор и на уме только как дожить до конца дня, — вываливает на них девушка, и все трое так тщательно пытаются скрыть улыбки, что Ким раздражённо щёлкает языком и закатывает глаза.
Они уходят во двор, где толпятся ученики. Некоторые теряют сознание от увиденного, и их теперь окружают карманными вентиляторами, пытаясь привести в чувства. На свежем воздухе всем легче, однако большинство с опаской поглядывает в сторону фургона скорой помощи, куда бежит Чимин, обещав, что позвонит попозже. Все педагоги обеспокоены не меньше, чем дети, потому что до многих доходит мысль, что начинается какая-то охота на ненужных людей. На тех, кто знает слишком много. И, вероятно, на днях в участке появятся некоторые люди, которые смогут помочь делу и засвидетельствовать.
Ёнхи вместе с Дженни сидят отдельно с какими-то незнакомыми ребятами из параллельных классов. Намджун осматривает дочь со всех сторон, словно это на неё совершено нападение, и по итогу крепко прижимает её к себе. Он безумно боялся за неё.
— Где твои вещи? — Намджун осторожно убирает за уши её волосы, которые взлохматились и теперь напоминают птичье гнездо.
— У меня в машине. Я сразу забрал всё, — убедительно заверяет Гук. Тэхён, он и Ёнхи направляются в любимую забегаловку всех старшеклассников, как говорит девушка, чтобы подождать там Дженни, у которой сейчас будет съёмка репортажа с места событий. Все сотрудники уже приехали к школе и договариваются с директором о съёмке на этой территории. Ёнхи с интересом рассматривает множественные штативы, камеры и лампы. Намджун, Джису и Хосок едут в участок, чтобы разобраться с архивом и записями об этом деле.